Греховная связь

Поль мгновенно откликнулся на ее замечание — резко повернул на крошечном перекрестке, бодро гудя, приветливо махнул рукой двум прелестным девушкам в ярких весенних платьях и одновременно нажал на газ.

— Ты ж меня знаешь, сестрица, — Поль бросил восхищенный взгляд через плечо. — Роскошные машины, ветреные женщины — здесь все как всегда.

— Ну, брось ты, — пробормотал Роберт сухо. — Это еще как сказать.

— Хантер-стрит, Макери-плейс, Таггера-парк. — Перед изумленным взором Клер одно за другим пролетали с детства знакомые брайтстоунские достопримечательности. Небольшой городишко разворачивал перед ней все свое богатство: сутолоку низеньких запыленных зданий, множество старомодных магазинчиков, заправочную станцию и в завершение всего замусоренную площадь с купами пальм, растущих здесь со времен Всемирного потопа.

— Все по-старому!

— В конце концов ты отсутствовала не так уж долго, — запротестовал Поль.

„Долго, очень долго“, — зазвенело в голове у Джоан, но вслух она проговорила:

— Немало лет.

— Вот что я вам скажу, друзья, — продолжал Поль все тем же бодрым голосом, оставаясь, как обычно, глух ко всяким тонкостям, — работка вам здесь предстоит немалая, это уж поверьте. Дело в том, что преподобный Паттерсон, эта старая перечница, исполнял свои обязанности из чистой любезности, чтоб приход не опустел; он-то сам давным-давно на пенсии, как и его жена. Так та постоянно болела…

— Хватит, Поль, — остановила его Клер, — я уверена, что он делал все, что мог.

— Твоя правда, сестричка, — подхватил Поль, но лицо его приняло серьезное выражение. — Делал все, что мог, для Уилкеса и начальства. Если б он мог молитвой подвигнуть рабочих вкалывать в забое по восемнадцать часов за доллар в день, то молился бы беспрестанно!

— Уилкес? — прервал язвительную эскападу Поля Роберт. — Не тот ли это похожий на чиновника тип на вокзале?

— Он самый, — кивнул Поль. — Новый босс на шахте, появился сразу после твоего отъезда. Жаль, что ты из-за меня и моего старика „доджа“ не удосужился выслушать его приветственную речь!

— Действительно, жаль, — сухо отреагировал Роберт. — Хотя мне кажется, что мы виделись с ним не в последний раз. Впрочем, как знать? Может, случится так, что не он, а я сумею использовать его в своих целях?

— Ты сделаешь его орудием в своих руках, — с горячностью подхватила Джоан. — Здесь у тебя есть цель, и ты наделен властью осуществить ее. Ты любого заставишь делать то, что тебе нужно.

— Твоими бы устами да мед пить, Джоан, — с улыбкой отозвался Роберт. — Но от моего успеха здесь действительно многое зависит. Да я и так готов поработать на славу ради этого.

— Тут лишняя скромность ни к чему, дружище, — запротестовал Поль. — Хоть ты у нас нынче и преподобный, правда тебе все же не помешает, хотя бы в семейном кругу. Ты же не будешь отрицать, что у тебя язык хорошо подвешен?

— Поручаю тебе время от времени возвращать меня на землю, Поль, — засмеялся Роберт. — В общем, поживем — увидим. Работы, во всяком случае, здесь непочатый край. Мне прямо не терпится скорее добраться до дома и приступить к делам.

Все погрузились в свои мысли. Пригород и шахта уже остались позади, и они мчались теперь по прибрежному шоссе, ведущему к скалистому мысу, навстречу утреннему солнцу. Клер вся подалась вперед.

— Вот она!

На фоне залитого солнечным светом неба выросла небольшая, но удивительно красивая церковь. Рядом высился дом священника, выстроенный в английском стиле, с выступающими окнами, низким приветливым крылечком и высокой крутой кровлей. По всему периметру первого этажа тянулись прохладные веранды, защищающие дом от палящего австралийского солнца. Позади церкви простиралось небольшое ухоженное кладбище. На полной скорости Поль лихо подкатил к запыленному густому кустарнику у крыльца и резко затормозил у самых ступенек из камня, ведущих в дом.

— Дамы и господа — обитель Мейтлендов!

Роберт вышел из машины, буквально загипнотизированный видом дома. Клер застыла в оцепенении.

— О, Роберт, — шептала она, — он прекрасен, как всегда!

— И такой же чистенький, — отозвался Поль, энергично извлекая из машины привезенные вещи. — Весь дом был вылизан сверху донизу, снаружи и изнутри.

Клер подошла к Роберту, взволнованно рассматривавшему едва просохшую блестящую краску.

— Ты только посмотри, дорогая. Но кому же мы обязаны за все эти труды?

— А как вы думаете, кому? — смеясь, бросил Поль.

Взгляд Роберта устремился на Джоан; она поднялась по каменным ступенькам крыльца со связкой старинных, украшенных орнаментом ключей. В воздухе стоял густой, как вино, запах франгипании[3], ползущей вверх по теплым камням стены. Прохладные стекла тяжелой входной двери дома — его дома — манили и приглашали войти. С торжествующей улыбкой Джоан распахнула дверь.

— Как же тебе все это удалось? — в полном изумлении спросил Роберт.

Поль протиснулся вслед за ними в прохладный, пахнущий сандалом холл, неся в каждой руке по сумке и еще одну под мышкой.

— Так же, как все, за что она берется, старина, и не говори, что забыл. Организаторский дар и способность насесть на кого угодно — такова наша Джоан.