«
Приближаясь к Родон-Холлу, карета объехала круглый фонтан перед домом, и тогда Сегер понял, что воспоминания не всегда доставляют удовольствие. Память о Дафне все еще жила в его сердце.
Он всегда умел управлять своими чувствами – восемь лет научили его, как оставаться душевно невосприимчивым, но в эту минуту он не мог избавиться от мыслей о ней. Она была главной любовью его юности, и воспоминаниями о ней был полон этот дом, поэтому он никогда сюда не возвращался.
Сегер смотрел из окна кареты на сад и вспоминал свою юность. Он был счастлив здесь! Он вспомнил радостное возбуждение от беготни по этому саду, куда прятался вечерами перед обедом, чтобы тайно встретиться с Дафной у озера.
Он помнил, как ноги сами несли его через лужайки или через лес, как билось его сердце в предвкушении встречи с ней. Четыре года она была его лучшим другом, его наперсницей. Она была – и навсегда останется – его первой любовью. Его первой любовницей.
Когда карета остановилась, у Сегера сжалось сердце. Он вспомнил, как он был здесь в последний раз, как уезжал, опустошенный и потрясенный, с душой, поглощенной безутешным горем после смерти Дафны. Он тогда даже не оглянулся. Еще не остыл его гнев к отцу, отославшему Дафну и ставшему виновником ее гибели.
Почему она села на тот пароход? Почему она не пришла к нему? Если бы она пришла, они убежали бы вдвоем.
Этот вопрос преследовал Сегера долгие годы. Он задумывался, в чем он допустил ошибку. В конце концов он остановился на мысли, что она покинула его ради его же блага. Ее всегда беспокоило неодобрение его родителей. Она не хотела, чтобы из-за нее Сегер лишился наследства и титула.
Клара сжала руку Сегера, и он улыбнулся ей. Он был рад, что жена с ним рядом, она отвлечет его от воспоминаний. Теперь он женат на красивой необыкновенной женщине и к тому же самой желанной.
Сегер помог Кларе выйти из кареты и повел ее в дом знакомить со слугами. Он почти никого не узнавал и даже дворецкий был не знаком ему. Видимо, за эти годы весь штат слуг поменялся.
Вскоре им показали их комнаты, и Клара, как казалось, была искрение довольна своим будуаром и вообще всем домом.
– Очень мило, – сказала она. – Здесь я буду счастлива, Сегер. Мы ведь поживем тут немного, правда? Ты же не будешь все время управлять имением из Лондона?
Сегер взял ее руку и поцеловал.
– Если ты желаешь жить здесь, то пусть это будет наш дом.
Его удивили собственные слова, произнесенные так поспешно, что он не успел их обдумать. Он ожидал от себя более сильного внутреннего сопротивления, от той части души, в которой жили воспоминания. Но он считал, что воспоминания, пришедшие к нему сейчас, уже не заставляли его так сильно страдать, как раньше. Да, он помнил, помнил то, что не позволяло ему приехать сюда раньше, потому что это причиняло невыносимую боль. Однако это были всего лишь воспоминания. Несвязные и смутные. Мелкие личные отрывки тех четырех лет, проведенных с Дафной. Печальные воспоминания о трудном и бурном времени, да, но были и приятные воспоминания, и впервые за всю жизнь Сегер позволил себе думать о них. Он смотрел на знакомые сады и вспоминал, что он чувствовал, когда ему было шестнадцать.
Может, он сможет позволить себе вспомнить что-то еще? Пережить наконец все и оставить в прошлом.
Сегер улыбнулся и поцеловав Клару во влажные губы.
– Этот дом принадлежит только нам, – сказал он. – Мы проведем вместе два дня и две ночи и лучше узнаем друг друга.
У Клары загорелись глаза.
– Спасибо, Сегер. Мне этого хотелось со дня нашей свадьбы.
– Мне очень приятно знать, что могу тебе дать то, чего ты хочешь. Ты всегда должна высказывать свои желания, дорогая, и я постараюсь выполнять их.
Она благодарно улыбнулась.
– Обязательно.
Клара провела час в своей комнате, вместе с горничной разбирая вещи и приводя себя в порядок после путешествия из Лондона. Затем в назначенное время она встретилась с Сегером в гостиной.