Греховная услада (ЛП)

Плохое предчувствие, одолевающее меня с самого начала, стало гораздо сильнее. Мне необходимо выбираться отсюда, прежде чем что-нибудь или кто-нибудь обнаружит, что я свободна.

Эта мысль заставила меня призадуматься.

Свободна?

Значит ли это, что я была заключенной в этом месте? Если так, то за что?

Из тумана, обволакивающего часть сознания и блокирующего воспоминания, не поступало ни единого ответа. Нахмурившись, я продолжила пробираться по улице. Дорога образовывала уклон и резко уходила налево, затем обрывалась, открывая вид на комплекс, расположенный внизу долины. На остальной части дороги местами возвышались строения домов и магазинов, но на этот раз они перемежались с сочно-зеленными эвкалиптами. В конце улицы располагались внушительного вида ворота, а сбоку от них караульная будка. Из небольшого оконца, что располагалось сбоку будки, просачивался теплый свет, предполагая, что кто-то был «дома».

Слева, за отдельными зданиями, находились бетонные сооружения, освещенные резким светом прожекторов. Справа, длинная постройка, похожая на конюшню, а позади нее несколько массивных бетонных конструкций и уйма разнообразных деревьев.

И окружал весь комплекс шестифутовый проволочный забор.

— Есть какие-нибудь признаки Макса или двух орсини?

Резкий голос раздался, словно из ниоткуда. От неожиданности я вздрогнула и подпрыгнула чуть ли не выше своего роста, сердце, словно сошло с ума — забилось так резко и стремительно, точно собираясь выскочить из груди. Сгустив вокруг себя ночной покров, я растворилась в тени от фасада магазина и стала ждать.

Шаги становились все ближе, их неторопливая поступь наводила на мысль, что отсутствие Макса и орсини еще не вызвало опасений. Хотя, если учесть, что я, возможно, убила Макса и нанесла серьезный урон орсини, то наигранное спокойствие очень скоро исчезнет.

Впереди, из небольшого проулка показалась фигура. Это был человек — должен был им быть, потому что ничего иного я не ощутила. Он был одет в коричневое и у него, как у убитого мной мужчины, были каштановые волосы и карие глаза. Он остановился, окинул взглядом улицу. В ночном воздухе разнесся пряный аромат его лосьона после бритья, и смесь из беспокойства и чесночного амбре изо рта.

Он нажал кнопку миниатюрного нагрудного микрофона и произнес:

— Их пока не видно. Я дойду до биотехнологических лабораторий и посмотрю там Макса.

— Он должен был выйти на связь полчаса назад.

— В первый раз — простительно.

— И, возможно, в последний. Боссу, это не придется по нраву.

— Выйду на связь через десять минут, — проворчал охранник.

Десять минут — не так уж и много времени, но это все же лучше, чем две минуты, которых бы ему хватило, чтобы подняться вверх по дороге и обнаружить нокаутированных зверушек.

— Действуй.

Я дождалась, когда охранник приблизится, затем сжала кулак и со всего маху ударила его в челюсть. От силы удара по руке разлился вибрирующий гул, мужчина потерял сознание еще задолго до того, как упал на землю. Я перекатила его в полумрак дверного проема фальшивого магазина и внимательно осмотрела дорогу.

Стоило попытаться перебраться через проволочный забор неподалеку от охраняемых главных ворот. Тень, отбрасываемая зданием конюшни, подходила для этого лучше всего.

Я побежала в обход главной дороги по чуть более широкой улице. Мне повстречалось еще больше фальшивых домов и магазинов, однако в ночном воздухе стал ощущаться едва уловимый запах сена и лошадей. Я не ошиблась, это здание былоконюшней. Зачем, черт побери, на полигоне понадобились лошади?

Когда я уже мчалась вниз по дороге, тишину прорезал пронзительный сигнал тревоги. Чувствуя, как где-то в горле заколотилось сердце, а желудок свело спазмами, я замедлила бег.

Одно из двух — или они обнаружили тела, или до кого-то наконец-то дошло, что я не там, где мне полагалось находиться. Так или иначе, но сигнал тревоги означал, что я по уши в дерьме.

Вместе с сигналом тревоги включили освещение, яркий свет резанул по глазам. Я чертыхнулась и устремилась прочь от дороги, продолжив продвигаться, придерживаясь небольшой тени от магазинных фасадов. Ограждение периметра было освещено, как рождественская елка. Никакого шанса преодолеть его незамеченной.

В ночи раздалась поступь тяжелых шагов. Я остановилась, вжавшись в дверной проем. Мимо пронеслось пятеро полуодетых охранников, они бежали с такой скоростью, словно за ними гнались адские гончие.

Когда охранники исчезли из виду, я выбралась из своего укрытия и побежала по проулку из которого они появились. Передо мной вырисовалась конюшня, запах сена, лошадей и навоза стал так резок, что я сморщила нос от отвращения. Многочисленное фырканье и топот копыт указывало, что внутри находится несколько животных. Если я выпущу их, то они устроят такой кавардак, что это поможет мне сбежать.