Греховное лето

Жаров. Да ничего больше не будет. Не придумывай. Пусти!

Певчина. Будет! Всё в наших руках! И я тебя обязательно реанимирую. Вот увидишь. И ты опять будешь светиться! (Целует Жарова в лицо). Юрочка!

Жаров. Ты что! Ты что! Спятила! Пусти!

Певчина. Не пущу! Ты мой! Мой! Мой!

Жаров перестаёт сопротивляться, и они замирают в судорожных объятьях. За окном скребёт лопата.

Конец первого акта

АКТ ВТОРОЙ

7

Та же гостиная через неделю. Посредине накрыт праздничный стол. Шесть часов вечера. Уже стемнело.

Певчина, празднично одетая, стоит у окна. Дверь в зимний сад отворена и слышно, как птица бьётся о стекло. Певчина, наконец, не выдерживает, и захлопывает дверь.

Звонит мобильник.

Певчина. Алло! Юра!.. Ах, Марчелло!.. Здравствуйте!.. Спасибо!.. Что?.. Да… да… Я поняла, сегодня вы улетаете… Что?.. Мы? Марчелло, я пока не готова… Нет-нет, и не воображайте, сейчас не смогу. Я желаю вам удачи и счастья!.. (Смеётся). Какой багаж! Я никуда не собираюсь!.. Марчелло… Ах, Марчелло… Вы неподражаемы! Признаюсь, вы мне глубоко симпатичны… Успокойтесь, пожалуйста! Ну конечно, конечно! Думаю, скоро увидимся… (оглядываясь на дверь) …да, в Риме, представьте себе. Я вам дам знать. Хорошо, хорошо!.. Счастливого пути! (Складывает мобильник).

Появляется Жаров. Щёлкает выключателем, вспыхивает большая люстра, и комната озаряется ярким светом. Жаров значительно посвежел, ухожен, одет опрятно и потому выглядит очень молодо. В руках у него небольшой букет красных роз.

Жаров. Кому пожелала счастливого пути?

Певчина. Марчелло. Я тебе про него говорила. Он славный.

Жаров. Хотел придти?

Певчина. Нет, он улетает сегодня, слава богу.

Жаров. Почему «слава богу»?

Певчина. Слишком приставучий.

Жаров. Приглашал с собой?

Певчина. Приглашал. (Обнимает Жарова). Почему так долго?

Жаров. К маме заезжал.

Певчина. Ты же вчера был у неё. Ты ко мне невнимателен.

Жаров. Таня, моя мама…

Певчина. Заставил ждать! В мой день рождения! Я целый день одна в этом… пустом доме.

Жаров. Что с тобой?

Певчина. Не знаю… За эту неделю я привыкла к тебе настолько, что…

Жаров. Что?..

Певчина. Что, кажется, этих десяти лет и не было. Ни разлуки с тобой… Ни моей беременности… Ни Бонапарта с его золотой клеткой… Ничего, ничего… И как будто мне только тридцать… И всё у нас впереди…

Жаров. Это иллюзия.

Певчина. Зато со мной ты. И это не иллюзия. (Про букет). Шикарные розы. (Окунает лицо в цветы).

Жаров. Не похожи на приусадебные обглодыши?

Певчина. Забудь. Я всегда была рада твоим цветам, как бы они ни выглядели. (Целует Жарова, ставит цветы в вазу на рояль). Ну, а что с театром? Почему молчишь?

Жаров. С театром…

Певчина. Не огорчайся.

Жаров. А я и не огорчаюсь.

Певчина. Пусть они сами копошатся в своём дурацком балагане. А мы с тобой отправимся в турне по Европе. Лондон, Париж, заглянем в Рим…

Жаров. Турне? На какие шиши?

Певчина. Положись на меня. Короче, будем импровизировать. Куда потянет, туда и направимся. Сменим обстановку… на месяц, на полгода, как получится, развеемся.

Жаров. Полгода? Ты так богата? Ты ведь говорила, что у твоего мужа огромные долги.

Певчина. У него, не у меня. Я во всём, наконец, разобралась. Ты в Альпах был?

Жаров. Я и до Магадана не доехал.

Певчина. Альпы гораздо ближе.

Жаров. Зато ехать дольше.

Певчина (смеётся). Это правда. Попутно станем репетировать «Федру», и там ещё посмотрим… кто на что способен. Снимайте шляпу, сэр. (Снимает с Жарова шляпу, кладёт на рояль). И пальто, сэр… (Помогает Жарову снять пальто). Прошу к столу.

Жаров. А где Любаша?

Певчина (с показной ревностью). Соскучился?

Жаров. Есть немного.

Певчина. Любашу Валерик отвёз в деревню, к матери на смотрины. Они объявили о своей свадьбе. Так что, облом, Юрочка!

Жаров. И в мыслях не было.

Певчина. А под мыслями?.. (Испытующе заглядывает Жарову в глаза).

Жаров. Согласен, под мыслями всякое бывает. И не всякий с этим справляется.

Певчина. А ты справляешься?