Греховное падение

— Ее звали Эллис? — Шепчу, вспоминая обрывки фраз из разных снов, да и намек Бена, чтобы я спросила о ней Мрака. Правда, не совсем понятно, откуда Бен мог знать? Неужели и он причастен?

— Да, Эллис. — Кивает, обдумывая что-то, а затем рассказывает. — Тогда-то я тебя увидел впервые, но, как оказалось, ты уже подвергалась стиранию, поэтому все прошло не очень гладко, ты несколько дней провела в горячке.

— А почему ты говоришь впервые? Разве ты не работал на них? — Удивляюсь.

— Да, но я не присутствовал лично при проведении исследований.

— Так это было на самом деле? — Все еще не веря в это, шепчу.

Иногда крупицы воспоминаний хаотично врезались во сны, но мне всегда казалось это фантазией, кошмаром, никогда не думала, что это могло быть реальностью.

— Да.

— И это ты за мной бежал? — Уточняю, ведь именно это я видела в последнем сне.

— Да, я.

— Боже, что ты за человек такой? Как ты мог? Я ведь верила тебе, а ты такой же, как и они. Псих.

Молочу его по груди, но он скручивает мои руки, не давая возможности двигаться.

— Да, псих, Энн. Никогда не отрицал этого. Но ты меня любишь, — заключает.

— Лучше бы не, — плачу я, не любила, глотаю последнюю фразу, икая, и добавляю. — Лучше бы я тебя вовсе не знала.

— Лучше, но уже ничего не изменить. Ты моя.

И в этой фразе мой приговор. Его одержимость.

Его, моя, наша… Хочу ли я уйти от него? Да, здоровая часть меня хочет этого, в тот же момент, как все узнает, но та — нездоровая, отравленная ним, как ядом — нет.

Сижу спокойно, чувствуя, как беззвучные слезы стекают по щеке, не выбегаю с криком, прося остановить машину. Не молю отпустить меня. Нет. Просто прокручиваю в голове сказанные им фразы, его роль в этой истории, его связь с людьми, угрожающими моему здоровью и жизни. Смогу ли я вообще смириться с этим или нет? Сможет ли он меня защитить? Или только усыпляет бдительность, чтобы самому же первому нанести удар? Не хочется думать об этом, но и отбросить навязчивые мысли не получается.

Подъезжая к его квартире, я все же решаюсь задать вопрос, который задавала себе не раз, пока ехали, в силу открывшейся правды.

— Почему вы не стерли мне память после вечеринки с Мисси? Тогда все тоже было плохо. — Ведь уже стирали, но последнее я не озвучиваю.

Больно оттого, что он принимал в этом участие, одно дело не защитить, не уберечь, а другое — самому предоставить доступ в мой разум. Об Эллис и той неизвестной девушке стараюсь пока что не думать. Отец — убил, а вот Мрак — всего-то помогал закапывать, а после оба стерли мне память о произошедшем, ничего особенного, так… Но с ума сойти с такими близкими людьми можно, потому что это ненормально. Так не делают, так не поступают.

Изощренная действительность, отравленная, не дает нормально дышать, как мне жить дальше? Кому я могу доверять? Мраку? Отцу? Ни в одном, ни тем более в другом я не уверена. И все же Мрак обещал, но стоит ли верить его обещаниям, когда он сам причастен?

— Не настолько, чтобы… — отвечает и кривится, не заканчивая.

То есть для них это было нормально, приставать к ребенку? Что там за люди такие?

— Ты была ребенком, уже подвергавшимся стиранию. Твой мозг мог не выдержать. Да и ничего непоправимого не произошло. Я вовремя тогда вернулся, — решает успокоить меня, поглаживая мою руку, но я сбрасываю ее раздраженно. Не успокоило, вообще.

— А Мисси? Ее же уволили из-за меня.

— С поста няни всего-то, это было не самой большой ее проблемой, — мрачнеет на глазах.

— А что? — Спрашиваю, мне на самом деле интересно, что с ней произошло. Она как-то резко исчезла из моей жизни.

— Любовь не к тому человеку.

— Он ее погубил? — Тихо шепчу.

— Нет. — Отрицает мою внезапную догадку об очередной смерти от рук этих… недолюдей, — с происходящим нелегко смириться, она не смогла, — не уточняет деталей, но я понимаю, что он не расскажет. Не сейчас и не о ней. Потому не давлю на него.

— Мне жаль, — в ответ Мрак кивает, принимая мои слова, и смотрит вперед на дорогу, становясь все более хмурым.

— А что с теми парнями? Их же посадили, да? Как моему отцу это удалось, если он с ними работал?

— Ненадолго, — кивает, соглашаясь со мной, — но после выпустили. Скорее, это не благодаря твоему отцу, а другим людям, чтобы показать, что парни не всесильны и как имели власть, так и могут ее лишиться.

— Из-за этого мы переехали, да? Потому что их освободили?

— Возможно, — задумчиво отвечает. — Но, скорее всего, он хотел тебя таким способом оградить, обезопасить.

— У него этого не получилось, — горько заключаю.

Они до меня добрались. Ты добрался.

— У меня получится, — заверяет Мрак, останавливаясь возле дома и помогая мне выбраться из автомобиля, на что я лишь пожимаю плечами, в какой-то мере смирившись.