Греко-персидские войны

Подведем итоги. После гибели Леонида и ухода главных сил сухопутной армии от Фермопил греческим триерам не было никакого смысла оставаться у Артемисия: «Афиняне же разгромили передовые части персидского флота, но, узнав о том, что враг завладел Фермопилами, отплыли обратно» (Isocr. IV, 92). Это вытекало из общей стратегической задачи, поставленной перед Леонидом и Эврибиадом: «Случилось так, что и эти морские битвы, и битва сухопутная у Фермопил происходили в одни и те же дни; кроме того, как воины Леонида дрались за охранение прохода, так сражение на море всецело происходило из-за Еврипа» (Herod. VIII, 15). Когда прикрывать в ущелье стало некого, Эврибиад спешно увел корабли от Артемисия к Саламину, и никто не посмел ему возражать.

Корнелий Непот несколько иначе объясняет отступление греческого флота от Эвбеи. Римский историк не связывает это с ситуацией в Фермопилах, а исходит из чисто тактических соображений: «А общегреческий флот из 300 кораблей, в числе которых было 200 афинских судов, впервые сразился с царскими моряками у Артемисия, между Эвбеей и материком: Фемистокл как раз искал узкий пролив, избегая окружения со стороны превосходящей силы врага. Хотя данное здесь сражение окончилось вничью, греки не осмелились задержаться на месте, опасаясь, как бы часть вражеских кораблей не обогнула Эвбею и не заперла их с двух сторон. Итак, они ушли от Артемисия и разместили свой флот у Саламина, напротив Афин» (Them. 3). Непот характеризует итоги противостояния у Артемисия как завершившиеся вничью, об этом же говорит и Геродот, когда подводит итоги третьего дня боев: «И в этом морском сражении обе стороны оказались равносильными» (VIII, 16). Трехдневная битва не выявила победителя.

На другой аспект проблемы обращает внимание Плутарх: «Тогдашние сражения с варварским флотом в проливе не имели большого влияния на общий ход войны, но послужили очень полезным опытом для эллинов, которые на практике, среди опасностей, убедились, что ни множество кораблей, ни великолепие и блеск их украшений, ни хвастливые крики и варварские военные песни не заключают в себе ничего страшного для людей, умеющих сходиться с неприятелями вплотную и отваживающихся с ними сражаться; что не следует обращать внимания на это, а ринуться на врагов и, схватившись с ними, биться» (Them. 8). Писатель главный упор делает на то, что во время этого сражения греки приобрели бесценный опыт, который окажется востребован в битве при Саламине.

Именно сражение при Артемисии выявило различие в тактике ведения морского боя у персов и эллинов. На это в трагедии «Персы» обратил внимание Эсхил. По сюжету, гонец Ксеркса рассказывает царице Атоссе о разгроме персидского флота при Саламине и о причинах поражения:

Что пользы было в стрелах? Нас таранили,
Все наше войско корабельный бой сгубил.

(Эсхил, 270).

Низко сидящие в воде греческие триеры таранами разбивали высокие борта царских кораблей, а персы оказались не в состоянии что-либо этому противопоставить. Единственным способом избежать столкновения был маневр, но узкий пролив у Артемисия не давал командирам персидских судов это сделать. Греческие стратеги сделали соответствующие выводы и в битве при Саламине блестяще использовали тактические приемы, отработанные при Артемисии.