Греко-персидские войны

Это известие произвело среди ионийцев и эолийцев эффект разорвавшееся бомбы. Как говорится, дух свободы опьянил. К тому же Аристагор действовал очень искусно, направив гнев народа именно на тиранов, которые были ставленниками персов. Правителей изгнали, а это автоматически вело к конфликту с державой Ахеменидов. Не исключено, что это понимание пришло к эллинам позднее. Тем временем в города доставили тиранов, арестованных в Миунте. Сограждане их просто отпустили на все четыре стороны, не повезло только Кою из Митилены. Не в добрый час он и Гистией попросили у Дария награду за скифский поход, поскольку ни тому ни другому она добра не принесла. Гистией оказался в далеких Сузах на положении почетного пленника, а Коя соотечественники вывели за городскую стену и забили камнями.

Когда тираны были изгнаны, Аристагор распорядился, чтобы каждый город выбрал себе стратега, после чего сел на корабль и отправился в Спарту. Как когда-то и царь Крез, мятежник решил заключить союз с самыми лучшими воинами в Элладе. Однако он не учел одного – если с царем Лидии спартанцев связывали дружеские отношения, то Аристагор для них был никто и звали его никак.

Спарта стояла особняком среди всех греческих полисов. Она была не только самым сильным в военном отношении государством в Элладе, но обладала самой большой территорией и самыми богатыми ресурсами. Чему в немалой степени способствовало завоевание Мессении в VII в. до н. э. Огромную роль играло и то, что именно Спарта стояла во главе Пелопоннесского союза, охватывающего большинство полисов полуострова.

Внутреннее устройство Спарты тоже отличалось оригинальностью. В городе сохранилась царская власть, причем царей было два – один из династии Агиадов, другой из династии Эврипонтидов. Несмотря на то, что предком у тех и у других был легендарный Аристодем, цари нередко открыто враждовали друг с другом, что имело негативные последствия для государства. Власть Агиадов и Эврипонтидов была сильно ограничена законодательно. В мирное время они занимались судебными делами и религиозными мероприятиями, а во время войны командовали армией. Вся власть в Спарте была сосредоточена в руках совета старейшин, который назывался герусия. В состав совета входило тридцать человек, в том числе и цари. Именно на заседаниях совета решались все важнейшие вопросы, касающиеся внешней политики и внутренних дел в государстве. Роль народного собрания, называющегося апелла, была невелика, оно в основном утверждало решения, принятые герусией.

Особое положение занимала в Спарте коллегия эфоров из пяти человек. Созданная как надзорный орган, эта коллегия со временем сосредоточила в своих руках огромную власть и превратилась в высшую контрольно-административную инстанцию Спарты. Эфоры не только следили за внутренним состоянием государства, но и получили право контролировать деятельность царей. Причем не только в мирное время, но и во время войны, когда за неумелое руководство войсками они могли отстранить царя от командования армией. Эфоры избирались сроком на один год.

Население в Лакедемоне[33] делилось на три класса – полноправные граждане, неполноправные, но лично свободные периэки и порабощенные илоты. В отличие от собственно спартанцев, которые были заняты исключительно военным делом и не могли покидать Лакедемон, периэки могли заниматься ремеслами и свободно передвигаться по Пелопоннесу. В политической жизни страны они не принимали никакого участия, зато в армии играли большую роль, принимая участие во всех походах лакедемонян. Что же касается илотов, то в отличие от обыкновенных рабов, они имели больше самостоятельности, хотя и находились в собственности государства. Как и земля, которую илоты обрабатывали.

Для граждан Спарты смыслом жизни была подготовка к войне и сама война, на что была направлена вся система воспитания молодежи: «На всей земле для одних лишь спартанцев война оказывалась отдыхом от подготовки к ней» (Plut. Lycurg. 22). По большому счету, Спарта напоминала военный лагерь. Ее граждане настолько кичились своей доблестью, что даже отказывались возвести крепостные стены вокруг города, утверждая, что лучшей защитой от врагов является их храбрость. «Лишь тот город не лишен укреплений, который окружен мужами, а не кирпичами» (Plut. Lycurg. 19), – говорил знаменитый спартанский законодатель Ликург. Вот таких людей и хотел просить о помощи Аристагор.