Гремящий мост

– Во всем виноваты ослушники! – опять закричал шаман. – Те, кто ходил в страну Огня! Те, кто ходил к Собакам! Больше всех виноват Волк. Каменному Хозяину это надоело. Вот почему он сердится. Волка надо бросить в огненное озеро, тогда Каменный Хозяин успокоится. А тех, кто ходил с ним, изгнать. Пусть идут, куда хотят.

– Но девушки-то не виноваты, – угрюмо заявил Старый Дуб. – Девушек можно принять в племя.

– Возьмем девушек – придут Собаки, плохо будет, – сказал Черный Лось. – Девушек жаль, но что делать?

– Надо отправить девушек обратно к Собакам, – предложил шаман. – Собаки тогда никогда больше не нападут на Птиц.

– Какое дело Каменному Хозяину до Птиц? – спросил Морж. – Хозяин воюет с морем. Что ему люди? Нужно принять в стойбище воинов и девушек. А от чужих отобьемся.

– Трудно будет отбиться, – уныло покачал головой Лось, – собаки подстерегут. Их много.

Поднялся вождь, и все смолкли.

– На совете старейшин решили, – спокойно сказал он. – Кто нарушит приказ не ходить к Собакам, будет изгнан. Каменный Хозяин пустил Волка в страну Огня. Он любит Волка и не примет его в жертву. Если девушек не будет в стойбище Птиц, Собаки не будут мстить племени. Значит, пусть девушки уходят, куда хотят, из земли Птиц. Все, кого привел Волк. Никто не должен оставаться здесь. Может, кроме одной-двух девушек, лица которых нужно раскрасить и которые должны всегда носить длинную одежду. Это, – добавил вождь, – если кто-нибудь из воинов захочет взять девушку в свой вигвам. Одну-две, но не больше.

– А почему две девушки? – заинтересовался Лось.

– Ну, может, три, но не больше. Будет больше – и Собаки поймут обман, – объяснил вождь. – Они же помнят, кто оставался в стойбище после их набега. И одна-две затеряются в толпе.

И старейшины согласно наклонили головы. Все разошлись. Только Белый Медведь и Морж продолжали сидеть молча, глядя каждый перед собой.

– Скажи, – не выдержал, наконец, Морж, обернувшись к вождю. – Орел ведь был с нами. Орел ведь знал, что Волк пошел в страну Собак. Зачем же Орел сейчас говорил так? И Белый Медведь, – обернулся он к Белому Медведю, – был здесь. Зачем же Белый Медведь молчал на совете?

Неожиданно вождь улыбнулся.

– Скажи, – в свою очередь спросил он Моржа, – что будет, если ослушники останутся в стойбище?

– Начнутся ссоры, – вместо Моржа ответил Белый Медведь. – Племя ослабеет.

– Не только, – сказал вождь. – Если начнется голод, их все-равно изгонят. Шаман постарается. Придут Собаки, и пленниц все равно выдадут. А если молодые воины с девушками уйдут в новую страну, многие уйдут с ними, особенно сейчас, когда племени снова грозит голод. Морж ведь уйдет? – неожиданно спросил он.

– А вождь? – спросил Белый Медведь.

– Вождь идет туда, куда идет большая часть племени, – наставительно сказал вождь. – Это закон. Разве Белый Медведь забыл обычаи?

Глава 38 ПЕСЕЦ

– Ну что ж, – сказал Волк, узнав о решении совета, – будем ждать. А когда можно будет идти, пойдем в новую страну.

– А если не хватит времени дождаться? – спросил Леопард.

– Уйдем к Береговым. Они приютят Птиц на время.

Утром он снова пошел к Горячей долине. Туча пара распалась на отдельные облака. Тише стало шипение струй кипятка, бьющих со склонов, да и сами струи летели не так далеко, как раньше. Посветлел и Большой водяной столб, рев которого сменился басовитым погромыхиванием. На этот раз Волку удалось подойти почти вплотную к долине, но войти в нее он все же не решился, так как струи пара и лужи кипятка шипели даже в тех местах, где он ходил посуху, когда впервые пришел в долину. Сильным был пока и горячий дождь, быстро промочивший его одежду. Волк отошел немного и начал ждать.

Извержение явно шло на убыль. Мелела горячая река, вытекающая из долины, все меньше становилось фонтанчиков. Еще парили мокрые черные камни, но уже не плевались больше кипятком. Грохот и рев сменились бульканьем, чавканьем. Пузырились грязевые лужи зеленовато-серого цвета, покрывались тонкой коркой, трескавшейся ежеминутно, заливались горячей грязью и снова застывали. Под порывами ветра воздух очищался и не туманил больше головы резким едким запахом.

– Пожалуй, можно идти, – решил Волк на третий день ожидания. – Правда, столбы могут разбушеваться снова. Но кто знает, когда они засыпают, а когда просыпаются. Приходится рисковать. И он отправился к своей стоянке. Волк уже видел дымки костров, когда навстречу ему поднялись трое Птиц. Волк не удивился. Он знал, что девушки бегают в стойбище, знал, что люди стойбища приходят к ним. Правда, после совета старейшин девушки в стойбище уже не заходили, но встречались с родственниками поблизости от него, украдкой, тайком, стараясь никому не попасться на глаза.

– Как ходил? – шагнул навстречу ему Тюлень, поднимая правую руку в приветственном жесте.

Волк тоже поднял правую руку с раскрытой ладонью, отвечая на приветствие, но сказать ничего не успел. Страшный удар обрушился на его голову. Мелькнуло перекошенное лицо Песца, заходящее солнце покатилось по небу, вспыхнуло ослепительным светом, и красноватая мгла заволокла глаза, помутилось сознание…