Гремучий коктейль 4 (СИ)

— У гоблинов нет автоматического оружия, кроме трофейного, которым они не пользуются, — добавил прислушивающийся к крикам солдата-переводчика лорд, — Нет гранат или чего-то подобного. Пистолеты-дробовики, высокоточные винтовки с обоймами на шесть патронов, холодное оружие. Шансы у нас очень неплохи. Полтора дня марша, Кейн, вломимся прямо на территорию Оплота, запустишь Резонанс и всё. Знаю, что так просто не будет, ты знаешь тоже, но как курс действий… как тебе?

— Как будто у нас есть другой выход, — поморщился я, — Сам же знаешь, всё это лишь оболочка.

Под которой скрывается пробужденный Гримуар Дурака, заваривший всю эту кашу. Наверняка мы видим лишь маленький кусочек устроенного им бардака. Где-то, наверное, кипят интриги, заговоры, идут торги. Сталкиваются интересы многих могущественных людей, лишь затем, чтобы разлететься в разные стороны, когда «детонирует» очередной узел хаоса. Наверняка и у гоблинов есть свои надежды, цели и мечты, а может быть, даже планы на тех людей, кто им доверился.

Надо постараться и остаться в этой каше одним куском.

Кстати, где там Пиата? Надо ей сообщить, что к её хозяину теперь у окружающих повышенный интерес. Истинный — это буквально ходячее спасение откуда угодно.

Глава 13

Раньше в своей жизни я неоднократно попадал во внутреннее пространство, находящееся то ли в моей душе, то ли в голове, то ли в книге. Иногда сам, иногда был затащен, что, в общем-то, мелочи. Здесь меня ждали лорд Алистер Эмберхарт и даймон Фелиция, делящие это пространство пополам… тем более, оно было похоже на комнату, выполненную в двух разных стилях. И, конечно, книга на своей причудливой подставке-канделябре. Тихое уютное место, где можно поговорить с внутренними демонами, обсудить планы, слегка выдохнуть от всей этой жизни.

Только на этот раз был нюанс, даже два.

Первое — я был обдолбан в хлам, валяясь на свободной софе, принадлежавшей ранее Фелиции. Не просто в хлам, а почти до состояния комы. Лежал, ловил вертолеты, обрывки мыслей никак не складывались в общую картину. Хорошее состояние, расслабленное, дремотное, вроде того, что иногда чувствуешь с утра, позволяя себе поваляться подольше в постели, но куда сильнее. Правда, с отчетливым привкусом тревоги.

Почему? Потому что я не мог покинуть это самое внутреннее пространство, что раньше удавалось, лишь стоило применить волевое усилие. Да, думать почти не получалось, но сообразить, что что-то не так, а затем попробовать «проснуться» — для этого много мозгов не надо.

Попыток, впрочем, не оставлял. Расслабуха и тревожность плохо сочетаются, первая отступала, вторая нарастала, и я, даже находясь в состоянии еле слышно мычащего овоща, проявлял всё большую и большую активность, пока, наконец, не грохнулся с софы, порядочно расквасив себе нос. Боль тут же начала прокладывать красную дорожку как по полу, так и для моего сознания, начавшего куда быстрее собираться в нечто, способное к мыслительной деятельности.

— Наконец-то, — раздался знакомый глубокий голос моего альтер-эго, когда я, кашляя и шмыгая носом, принялся вставать с пола, — Ты пришел в себя.

— А врезать мне по морде раньше было… не судьба? — прохрипел я, пачкая красным обивку софы.

— Нет, — хмыкнул лорд, — Твоё сознание оказывает на это место формирующий эффект, если ты не знал, а это значит, что если ты не готов почувствовать боль — то её здесь и не будет. Подсознательно готов. Проще говоря, я был бессилен. Но до этого момента несколько раз швырял тебя в горящий камин, просто… чтобы выпустить пар.

— Нас… предали? — упал я на софу, закидывая голову на спинку, чтобы унять кровь. Воспоминания появлялись одно за другим и ни одно из них не радовало. Совершенно.

— Ну конечно нас предали, — тяжело вздохнул лорд, — Разве могло быть иначе?

После засады в лесу мы ускорили марш, быстро выйдя на удивительно большую деревню, к тому же, сильно перенаселенную. Польские крестьяне, старики, женщины и дети, удивительно спокойно смотрели, как мы вваливаемся на их территорию, водя стволами по сторонам. Тысячи две людей вышли нас встречать. С таким мы столкнуться не ожидали, но путь через деревню был единственным твердым и надежным к нужному нам броду через небольшую, но бодрую речушку с невыговариваемым польским названием. Поэтому мы прошли насквозь, ожидая, что в любой момент засвистят пули. И планируя использовать этих самых крестьян как щиты, если прижмет.

Но нет, их не было. Ни пуль, ни обидных выкриков, ни злых взглядов. Ничего. Зеваки просто провожали нас взглядами, даже не пытаясь прятать лезущих вперед любопытствующих детей. Парадина подобная странность выбесила, я еле-еле уговорил его не устраивать привал после брода, чтобы устроить допрос с пристрастием паре местных жителей. Хорошо кончиться подобное не могло никак — за рекой начиналась территория Оплота и нам вменялось как можно быстрее её штурмовать. Ломиться вперед, паля из всех стволов и принимая ответные пули на силовую броню…