Гренадская революция. США против карибского социализма

Но пока главным столпом гренадской экономики оставалось какао – его произвели в 1929 году 90 987 хандредвейтов. В основном этот продукт выращивали на крупных плантациях, мелкие фермеры давали лишь очень небольшую часть, да и не очень высокого качества. У них просто не было средств на агротехнику. В конце 20-х годов крупные производители стали экспериментировать с сортами, чтобы увеличить выход плодов с одного дерева.

В 1934 году попытка увеличить урожайность деревьев какао привела к появлению еще одного экспортного продукта Гренады – бананов. Было решено сажать вперемежку кусты бананов и деревья какао. Бананы выращивали на Гренаде уже более ста лет, но экспорт начался лишь в 1934 году, когда был подписан первый контракт на продажу этих фруктов в Канаду. Через три года производство и экспорт бананов увеличились с 16600 до 150 700 связок.

В 1921 году на Гренаде проживали 66 тысяч жителей и, таким образом, это была очень плотно населенная страна (578 человек на квадратную милю). 80 % населения согласно переписи 1921 года считали себя неграми, примерно 17 % цветными. 3 % – белыми. Благодаря снижению смертности на Гренаде был сильный прирост населения (16 человек на 100 жителей), что вело к массовой эмиграции, та как свободных земель на острове не осталось, а 65 % населения было трудоспособного возраста. Следует отметить, что гренадские дети работали лет с семи, что было на руку крупным землевладельцам – они могли платить детям гроши за сбор какао.

Взрослые гренадцы были вынуждены по-прежнему искать счастья за границей. С 1911 по 1921 год эмигрировало более 12 тысяч человек, причем уезжали и женщины. В основном гренадцы ехали за лучшими заработками на соседний Тринидад (там добывали нефть), однако с 1921 года американские компании стали вербовать гренадских рабочих на свои плантации на Кубе. С этой же целью гренадцы уезжали и в Бразилию. Много уроженцев острова работало на строительстве Панамского канала, причем на тамошних работах (которые вели американцы) была очень высокая смертность.

Трудовые мигранты с Гренады стали солидным источником доходов острова. Только через британскую почту эмигранты отправили на родину в 1911–1920 гг 64 861 фунт[48].

Из тех, кто оставался на острове по состоянию на 1921 год, 15 445 человек были крестьянами или сельскохозяйственными рабочими. Причем подчас люди совмещали это в одном лице: сезонно работая на плантациях, они держали и свой маленький участок земли. 3566 гренадцев (точнее гренадок) работали швеями, а 3962 – домашними слугами. Ремесленников насчитывалось 1403 человека и их количество по сравнению с 1891 годом упало почти в 2 раза: они не могли конкурировать с дешевыми импортными фабричными товарами. 1140 женщин работали прачками, 393 человека числились рыбаками.

Интеллигентов (чиновников, юристов, инженеров, учителей, полицейских, фотографов и т. д.) на острове было 413 человек (по состоянию на 1891 год). Элиты – плантаторов и управляющих поместьями – насчитывалось около 700 человек.

Большинство населения было совсем или частично неграмотно. В 1921 году 42 % населения Гренады (примерно 27 тысяч человек) считалось детьми, но 13 тысяч из них не посещали школу.

Это было неудивительно, если принять во внимание ужасные условия существования сельскохозяйственных рабочих и подавляющего большинства крестьян.

В 20-е годы 75 % гренадцев жили в одно – или двухкомнатных домиках из дерева или из акации без всяких удобств (их называли «розо»). Из общего количества жилищ на острове (14 210) на «розо» приходилось 12 865 (90 %). Никаких удобств в таких домах не было. Даже в столице Сент-Джорджесе электричество появилось лишь в 1928 году.

Подавляющее большинство гренадских крестьян было малоземельными и едва могло прокормиться со своих участков. В 1930 году из 15 319 крестьян 12 924 (84.4 %) имели менее 2.5 акра земли[49]. 1802 сельских жителя были немного счастливее – у них было от 2.5 до 5 акров. Зато 138 крупных собственников (более 100 акров земли) – белых и мулатов – владели почти всей хорошей землей – примерно 72 % сельскохозяйственных площадей.

При таком положении большинство крестьян, чтобы как-то протянуть от урожая до урожая занимали у богатых соседей в долг. Причем если в XIX веке большинство ссуд были беспроцентными, то в 20–30-е годы с должников брали уже 8–10 % и, как правило, выплачивать проценты надо было ежеквартально. Многие крестьяне попадали в долговую кабалу к крупным землевладельцам и были вынуждены отрабатывать долг, включая начисленные за просрочку уплаты штрафы.

Положение сельскохозяйственных рабочих было еще хуже. В 1921 году они получали точно такую же дневную оплату труда, как и при отмене рабства – от 10 пенсов до 1 шиллинга в день. Зато владельцы крупных поместий бесстыдно обогащались на их дешевом труде.