Грешная и желанная

Из легких внезапно вышел весь воздух, словно ее сбросили с большой высоты. Перед глазами замелькали искры. Тэнзи обернулась назад, будто надеялась увидеть обидчика, обрушившего лопату ей на голову и внесшего смятение в ее душу.

Затем медленно, осторожно повернула голову обратно и посмотрела в бальный зал. На ту стену.

Увы, она уже знала, что обидчик с лопатой тут ни при чем. Все гораздо хуже.

Это мужчина.

Восхитительное возбуждающее тепло обожгло кожу. Мир вокруг необъяснимо укрупнился. Внезапно все сделалось громче и ярче, и Тэнзи стало неловко, казалось, она разучилась ими пользоваться.

Да ради всего святого! Можно подумать, она никогда прежде не видела красивых мужчин. Да она с привычной легкостью кукловода обращалась с влюбленными красавцами! И дело вовсе не в том, что она какое-то время оставалась вне игры. От Джанкарло, несмотря на всю его красоту, у нее даже пульс не участился.

Так что, бога ради, изменилось сейчас? Может, дело в том, как он держится – словно ему принадлежит весь мир? В слегка насмешливом, отстраненном выражении лица, словно он намерен использовать все и всех, да еще сделать так, чтобы им это понравилось? В его идеально сидящей, безупречно сшитой, элегантно простой одежде, которая невольно заставила ее гадать (потрясенно!), как он выглядит без нее? В надменном профиле? В его восхитительном, почти пугающем росте?

Причина во всем этом и ни в чем из этого. Тэнзи точно знала только одно – для нее это что-то совершенно новое и в голове пусто, как у новорожденного младенца.

Сообразив, что неприлично на него таращится, Тэнзи заставила себя посмотреть в другую сторону, по непонятной причине – вверх.

На потолке только одна вещь могла представлять хоть какой-то интерес – люстра, и Тэнзи изобразила необычайное восхищение. А когда снова опустила взгляд, обнаружила, что тот мужчина наблюдает за ней. Явно озадаченно.

Ее сердце неистово заколотилось.

Уголок его рта слегка приподнялся, голова склонилась в едва заметном поклоне, вежливом, немного снисходительном.

Взгляд лениво блуждал по залу.

Причем Тэнзи он пропустил. Как будто она кресло, или люстра, или – немыслимо… простушка.

И вот уже второй раз за несколько минут она испытала ощущение удара по голове.

Ей пришла ужасная мысль: а что, если в Англии она привлекательной не считается? Что, если в ее чертах есть нечто, что англичане находят комичным? Что, если золотистые волосы тут считаются блеклыми и немодными? Тэнзи чувствовала себя так, словно у нее только что вырвали меч.

И едва не выпрыгнула из платья, когда кто-то прикоснулся к ее локтю. Она совсем забыла, что в мире есть и другие люди.

Тэнзи резко обернулась и увидела рядом с собой Женевьеву.

– А, вот вы где! Боже правый, вы просто красавица! Пойдемте со мной, Тэнзи. Заверяю вас, ваша бальная карточка заполнится за несколько секунд. – Женевьева дружески взяла свою подопечную под руку и решительно повела куда-то. – Пожалуйста, не стесняйтесь. Обещаю, все будут просто счастливы с вами познакомиться.

Тэнзи позволила увлечь себя прочь, прочь от этого мужчины, послав при этом сияющую безрассудную улыбку куда-то в толпу. Молодой человек, оказавшийся на пути этой улыбки, залился румянцем, лицо его исполнилось томления, и Тэнзи поняла, почувствовала, что он смотрит ей вслед.

И пока они с Женевьевой шли по бальному залу, она ощущала, как один за другим оборачиваются мужчины, словно цветы на лугу под летним ветерком.

Прежде чем этот вечер закончится, она заставит обратить на себя внимание и того мужчину.

Женевьева вела ее по бальному залу, представляя гостям. Немало взглядов их провожало (очень приятно); разговоры обрывались; танцы выпрашивались. Словом, все было так, как и должно быть, и Тэнзи начала успокаиваться и даже получать от этого удовольствие. Скупо, с дальним прицелом она записала один вальс за случайно выбранным кавалером, заставив остальных гадать, почему она выбрала его. А затем обратилась к Женевьеве:

– От всех этих разговоров у меня разыгралась жажда. Нельзя ли нам наведаться к чаше с пуншем?

И направилась в ту сторону прежде, чем Женевьева успела ответить или приступить к знакомству ее с кем-нибудь еще.

Незнакомец по-прежнему в одиночестве стоял у стены, рассматривая бальный зал. Когда Тэнзи к нему приблизилась, время словно замедлило ход.

Она как во сне увидела, что он выпрямился, повернулся и произнес:

– Ну, добрый вечер, Женевьева. Куда это ты так поспешно убежала?

Он называет герцогиню по имени!

Та проговорила:

– Мисс Дэнфорт, познакомьтесь с моим братом, мистером Йеном Эверси. Капитаном Эверси после повышения по службе.

Ее брат! Брат, о котором никто и не заикнулся!

Йен. Йен. Йен Йен Йен.

Не Ланселот, конечно, но и так сойдет.

Его поклон, исключительно грациозный, показался чересчур обворожительным. Она подозревала, что обворожительным будет все, что он делает – зевает, почесывается, по утрам после сна протирает глаза. Впрочем, трудно представить, что он делает настолько заурядные вещи.