Грешная вдова

Она сдвинула брови.

— Я не… Хотя нет, постойте. Кажется, что-то припоминаю. На нем белая рубашка, запачканная кровью. Брюки. Сапоги. Рубашка, наверное, расстегнута сверху, потому что мне видна татуировка в виде ванзагарского цветка.

— А что еще вы видите?

Она заставила себя мысленно воспроизвести сцены страшного сна.

— Его прогулочную трость. Она лежит на полу рядом с ним. Я замечаю золотой набалдашник.

— На Ренвике есть жилет или галстук?

— Нет.

— Он без пальто, без шляпы и без галстука, зато при тросточке?

— Я уже говорила вам: она была ему очень дорога, ведь это подарок его отца.

— Да, — задумчиво проговорил Артемис. — А видны ли вам в коридоре какие-нибудь предметы обстановки?

— Предметы обстановки?

— Ну там, стол, стул или, может быть, канделябр? Бра на стене?

«О Боже, зачем ему такие подробности?» — удивилась Мэделин.

— Там стоит столик, на нем — пара серебряных подсвечников, которые подарила Бернис мне на свадьбу.

— Интересно. А что еще…

Он резко замолчал, услышав громкий стук в дверь кухни.

Мэделин вздрогнула от неожиданности и быстро обернулась к запертой двери.

— Это молочница или торговец рыбой, — успокоил Артемис.

— Слишком рано, — прошептала она. — Еще далеко до рассвета.

— Бандит или вор, которому удалось проскользнуть мимо сторожа с собакой, вряд ли стал бы стучаться. — Артемис поднялся из-за стола и подошел к двери. — Кто там?

— Это я, Закари, сэр. — В приглушенном голосе слышались нотки нетерпения. — У меня для вас сообщение. Очень важное.

Артемис отпер замок и снял засов с тяжелой дубовой двери. Закари стоял на крыльце, бледный и угрюмый.

— Слава Богу, вы дома, сэр! Я боялся, что вы ушли в какой-нибудь клуб и мне придется терять время на ваши поиски.

— Что случилось? — спросил Артемис.

— Там труп, сэр. В «Замке с привидениями».

— Слушай, Закари, если это твоя очередная затейливая шутка, то хочу тебя предупредить, что я не настроен шутить.

— Это не шутка, сэр. — Закари утер рукавом пот со лба. — Клянусь, сэр, в «Замке» покойник! И кое-что еще.

— Что еще?

— Записка, сэр, адресованная вам.

«Павильоны мечты» закрылись вскоре после полуночи, как бывало в обычные будние дни, когда не намечалось никаких особых мероприятий или балов-маскарадов. Идя по темному парку к «Замку с привидениями», Артемис взглянул на свои часы. В свете фонаря, который нес Закари, он увидел время: два часа.

— Ты уверен, что этот человек мертв? Может, он просто пьян или болен?

Закари заметно передернулся:

— Поверьте мне, сэр, он мертв! Я здорово испугался, когда его увидел.

— А где была записка?

— Она была приколота к его пальто. Я ее не трогал.

После закрытия парк превращался в совершенно другой мир. Дорожки, которые до этого освещались сотнями разноцветных фонариков, погружались во мрак. Легкий туман делал пейзаж еще более мрачным. В темноте неясно вырисовывались очертания павильонов с темными, неосвещенными окнами.

Артемис остановился у ворот, ограждавших недоделанный павильон от посетителей парка. Закари поднял фонарь повыше, чтобы он мог отпереть засов.

Оказавшись по другую сторону ворот, они тут же устремились по извилистой дорожке, ведущей к аттракциону. Возле самой двери Закари остановился в нерешительности.

— Дай мне фонарь, — сказал Артемис, — нам ни к чему заходить туда вдвоем.

— Я не боюсь мертвецов, — заспорил Закари. — К тому же я его уже видел.

— Знаю, но мне бы хотелось, чтобы ты остался здесь и покараулил у двери.

На лице Закари проступило явное облегчение.

— Ладно, сэр, как хотите.

Артемис помолчал.

— Как ты думаешь что скажет об этом Бет?

— Она до смерти перепугалась и набросилась на меня с обвинениями. Но она думает, что это часть нового аттракциона. Я не стал ей говорить, что труп настоящий.

— Отлично. — Артемис открыл дверь и вошел в переднюю.

Его рука то и дело цеплялась за сети искусственной паутины. На подставке мрачно скалился череп.

Он подошел к нише, в которой Закари собирался повесить муляж скелета, и увидел труп. Он лежал на полу лицом к стене. Фонарь выхватывал из тьмы дорогие на вид брюки и темное пальто.

На груди белая рубашка была густо залита кровью, но на полу крови не было. Артемис понял: этого человека застрелили где-то в другом месте, а потом убийца, не посчитавшись с огромными трудностями, перетащил труп сюда.

Он нагнулся над мертвецом и осветил его бледное лицо.

Освинн!

Охваченный ледяной яростью, Артемис судорожно стиснул фонарь.

Как и сказал Закари, к пальто Освинна была приколота испачканная кровью записка. Рядом лежал брелок для часовой цепочки, отлитый в форме жеребца.

Осторожно, чтобы не дотронуться до засохшей крови, Артемис взял записку, развернул ее и быстро прочитал текст.

«Можете считать это услугой и вместе с тем предупреждением, сэр. Не суйтесь в мои дела, а я не буду соваться в ваши. Кстати, окажите любезность: передайте привет моей жене».

Глава 16

Он пришел домой еще до рассвета. Она слышала на лестнице какую-то странную возню, приглушенные голоса двух лакеев. Потом все смолкло.