Грешник

На полпути домой я больше не могу молчать. Я тянусь, чтобы включить радио, но он сразу же выключает его. Закатывая глаза, я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

— Спасибо, что подвез меня домой. Я не была уверена, что сказать Джейсу там.

Ничего. Ни улыбки, ни хмыканья. Он просто пустой. Я сосредотачиваюсь на том, чтобы смотреть в окно, наблюдая за мелькающими огнями, когда мы выезжаем из города.

Мы подъезжаем к моему дому, и я вздыхаю с облегчением, когда замечаю, что моего отца нет дома. Он уже забыл о моем дне рождения, хотя я и не ожидала, что он вспомнит. Последнее, чего я хотела, это иметь дело с тем, что он спрашивает меня, где я была сегодня вечером — как будто у него есть какое-то право вести себя как родитель.

— Еще раз спасибо.

Он не говорит ни слова, когда я выхожу из машины и бегу внутрь, перепрыгивая через прогнившие части крыльца, которые я запомнила. Часть меня думает просто лечь спать, но в клубе было так многолюдно, что я чувствую себя грязной и отвратительной. Я беру полотенце из бельевого шкафа и иду в ванную.

На протяжении всего моего душа я не могу избавиться от ощущения прикосновения Грейсона. Это повсюду. Его руки на моей талии. Его губы у моего уха. Длина его штанов, когда я прижимаюсь к нему. Это захватывает мой разум и мешает сосредоточиться на чем-то другом.

Скользнув рукой между ног, я прижимаю два пальца к своему клитору, потирая круговыми движениями. Я закрываю глаза и представляю, что это Грейсон. Моя голова откидывается на плитку, когда я пытаюсь представить, как он делает это со мной, но я знаю, что ничто не похоже на реальность. Этот поцелуй в коридоре не просто захватил мое дыхание. Это разрушило меня даже для меня.

Сдавшись, я выключаю воду и вылезаю, прежде чем обернуть полотенце вокруг груди. Когда я захожу в свою комнату и закрываю за собой дверь, тень, отбрасываемая на стену, говорит мне, что я не одна. Я собираюсь закричать, но что-то останавливает меня.

— Грейсон? — Я включаю свет и вижу, что он сидит на моей кровати, уставившись на свои руки. — Что ты здесь делаешь?

Его глаза встречаются с моими, прежде чем окинуть взглядом мое тело, напоминая мне, что я только в полотенце. Через секунду он встает и проходит через маленькую комнату. Я прижимаюсь спиной к двери, и он так близко, что я чувствую его вкус. Наше дыхание смешивается, когда он проводит костяшками пальцев по моей руке, и противоречивый взгляд на его лице заставляет мое сердце болеть.

— Скажи мне остановиться, Сев. — Он почти шепчет. — Скажи мне уйти. Ты должна.

Я должна, это ясно. Ничего хорошего из этого не выйдет. Не тогда, когда он ненавидит меня. Не тогда, когда его единственная миссия в жизни — уничтожить меня. И все же я хочу, чтобы он был здесь, больше, чем я когда-либо хотела чего-либо.

— Останься.

Как щелчок кнута, его сдержанность лопается, и во второй раз за две недели его губы на моих. Я задыхаюсь от внезапного движения. Пользуясь случаем, он просовывает свой язык мне в рот и переплетает его с моим. Он на вкус так, как выглядит — сексуально и опасно, с небольшим намеком на дом.

— Черт возьми, — стонет он, прижимаясь ко мне. — Ты не представляешь, как сильно я этого хотел. Хотел тебя.

Моя голова склоняется набок, когда он начинает целовать мою шею. Его рот подобен волшебству, когда он облизывает и сосет чувствительную кожу. Я уже чувствую, какой он твердый. Его рука начинает скользить по моему бедру, приподнимая полотенце ровно настолько. Поначалу он нежен, потирает меня во всех нужных местах. Мое тело полностью в его власти, и я бы осталась такой навсегда, если бы мне дали шанс.

— О Боже. — Я дышу, дрожа от удовольствия.

Он ухмыляется. — Ты еще ничего не видела, детка.

Одно только ласкательное имя превращает меня в кашу. Его губы снова находят мои, и он целует меня, жестко, но сладко. Все еще держа полотенце вокруг меня, он кладет свою руку на мою и медленно начинает отрывать ее.

— Можно? — Спрашивает он, голос полон искренности. Например, если я скажу ему "нет", он будет уважать это. Как будто я все контролирую.

Я киваю и отпускаю единственное, что прикрывает меня, позволяя ему сползти вниз, пока оно не упадет на пол. Он позволяет своим глазам скользить по моему телу и прикусывает губу.

— Ты идеальная.

Схватив меня за бедра, он поднимает меня и переносит на кровать. Он осторожно укладывает меня, прежде чем стянуть рубашку через голову. Мне нужно сопротивляться желанию поныть о том, насколько он физически безупречен. Термин “пресс как стиральная доска” был придуман с учетом этого мальчика. Я уверена в этом.

Моя рука поднимается и ложится на его грудь, затем опускается вниз. Я чувствую каждую мышцу, запоминаю каждую впадину. Он остается совершенно неподвижным, пока я не дотягиваюсь до его штанов и расстегиваю пуговицу. Я медленно расстегиваю молнию, пока он наблюдает за мной.

— Сними их, — говорю я ему. Когда он все еще кажется неуверенным, я смотрю ему прямо в глаза. — Я хочу этого, Грей.