Грешник

С последним сильным толчком он рычит и пульсирует внутри меня, выпуская свой заряд в презерватив. Вот так просто моя девственность исчезла. Взята единственным человеком, которому я всегда представляла, как отдам его, но при совершенно других обстоятельствах. Все, что я могу сейчас сделать, это надеяться, что я не доживу до того, чтобы пожалеть об этом.

Глава 14

Грейсон

После того, что было лучшим сексом в моей жизни, я освобождаюсь от нее и снимаю презерватив, завязываю конец и бросаю его в мусорное ведро, прежде чем рухнуть на кровать. Единственный звук в комнате — наше затрудненное дыхание, но это совсем не неловко. Саванна счастливо хихикает, улыбаясь от уха до уха.

— Черт возьми, это было невероятно, — шепчет она.

Я ухмыляюсь и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее, понимая, насколько хорошо она выглядит в сексуальном плане. — Жалеешь, что ты так долго ждала?

На размышление об этом уходит всего секунда, прежде чем она качает головой. — Нет. Если бы я этого не сделала, это был бы не ты. — Она поворачивается ко мне лицом. — И ты сказал, что не знаешь, как быть нежным.

Это правда, я так и сделал, и когда я это сказал, я это имел в виду. Но, нависая над ней и видя, насколько она уязвима, все еще веря, что я не причиню ей вреда, как будто что-то во мне знало — она исключение. Она все, чего я не должен хотеть, и все, чему я не могу сопротивляться.

Когда я еще раз окидываю взглядом ее тело, я замечаю заживающий синяк над ее грудной клеткой. — Что случилось?

Ее внимание сосредоточено на том, на что я смотрю, и она колеблется достаточно долго, чтобы вызвать у меня подозрения. — О, это. Танцевальная травма. Это случается.

Каждая часть меня говорит, что она лжет, но зачем ей лгать о синяке? Откуда еще это могло взяться? Нет, стоп. Это не моя проблема. Я отодвигаю это на задний план и сосредотачиваюсь на здесь и сейчас. Просунув руку под ее тело, я притягиваю ее ближе, так что ее голова оказывается у меня на груди. Я уже отправляюсь в ад за это; я могу также наслаждаться этим. Она расслабляется и вздыхает с облегчением.

— Ты останешься?

Я напеваю, целуя ее в макушку, но не отвечая на вопрос. — Ложись спать, Сев.

Она больше ничего не говорит, пока ее рука рисует маленькие круги на моем животе. Я понимаю, что она заснула, когда она останавливается и ее дыхание выравнивается. Я позволяю себе провести с ней еще несколько минут, не желая пока вставать. Я знаю, что как только я это сделаю, мой разум будет мучить меня за то, что я только что сделал.

***

На следующее утро я просыпаюсь в своей постели, и вкус Саванны все еще остается у меня на языке. Прошлая ночь прокручивается в моей голове, как кинофильм. То, как она двигалась, издаваемые ею звуки, каково это было, наконец, оказаться внутри нее, я знаю одно наверняка — я совершенно облажался. Теперь, когда я знаю, каково это — иметь ее, божественное вмешательство не могло дать мне достаточно самообладания, чтобы не сделать это снова.

Схватив телефон с тумбочки, я звоню единственному человеку, который знает о моих истинных намерениях здесь.

— Ты переспал с ней, не так ли? — Спрашивает Тайсон, как только отвечает на звонок.

— Как ты узнал?

— Потому что ты звонишь мне в 10 утра в субботу. Ты никогда никому не звонишь, если это не важно. — Он делает паузу на мгновение, а затем хихикает. — Итак, как это было?

Я закрываю глаза рукой. — Чертовски сногсшибательно.

— Черт, кто бы мог подумать, что девственница будет так хороша? Позволь мне пройти мимо нее, хорошо?

Я знаю, что он шутит, но это не мешает мне собственнически рычать. — Ты не помогаешь, мудак.

Он смеется так, как будто это дерьмо для него самое смешное в мире. — Хорошо, хорошо. Со всей серьезностью, хотя — я не знаю, почему ты делаешь из этого такое большое дело. Если что, это только поможет тебе.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, ты лишил ее девственности. Девочки едят это дерьмо. Как будто каждая сказка когда-либо учила их, что секс автоматически означает предстоящий брак.

В его словах есть смысл, хотя я не представляю Саванну как человека, который смотрит сказки — во всяком случае, больше нет. — Я не знаю, чувак.

— Просто выслушай меня. — Он затягивается, напоминая мне, что мне действительно нужна сигарета. — Ты сказал, что она слишком сильная, чтобы ее легко сломать, не так ли?

— Так и есть.

— Тогда тебе нужно на чем-то сыграть, и это может быть оно. Чем больше ты отнимаешь у нее, тем больнее будет, когда ты нанесешь последний удар. А пока ты можешь получить свой торт и съесть его тоже.

Я стону, сажусь и потираю лицо рукой. — Это довольно запутанно.

Он фыркает. — Нет ничего более испорченного, чем то, что она лгала и помогала бросить твоего отца в тюрьму. Кроме того, ты не мог держать свой член в штанах, прежде чем трахнуть ее. Сейчас у тебя нет ни единого шанса.

***