Грешник

-А что, тебе мало?

- Да нет. Пожалуй, ты озвучила даже больше, чем следовало. Ну, и как? Ты теперь довольна? Теперь... когда вообще не знаешь, где твоя внучка. Ты... этого... добивалась? - Глеб наступал. Лариса сглотнула.

-Нет.

- Чем ты думала, когда вываливала это всё на Наташу? Чем ты, мать твою, думала? Я же тебя... если с ними хоть что-то случится... я же тебя... вот этими руками, Лара... - Глеб поднял перед лицом огромные ладони и встряхнул.

-Ты мне угрожаешь? - взвизгнула та.

- Да... Да! Ты разве этого не поняла? Я за свое, Лара, кому хочешь, хребет переломаю. И никто меня не остановит. И ничто... Тем более мерзкая ревнивая баба, которой на деле плевать на мораль. Ведь не в Наташе дело, правда? И даже не в Ниночке. Все проще. Всё, сука, намного проще. Ты ж за то, чтоб на Наташином месте оказаться, душу дьяволу бы продала. Да?

Она молчала. Только смотрела на него в страхе и вжималась в стену спиной. А он наступал. Хищный, дикий, неконтролируемый.

- Молись, чтобы я её нашел. Молись, слышишь?

Он в конечном итоге не сдержался. Ударил кулаком в стену. Прямо возле ее лица. Встряхнул ладонью. Боль в руке отрезвила, давая понять, что он все еще жив. И ушел.

А две недели спустя его выдержка подверглась новому испытанию. Раздался звонок в дверь. Глеб находился дома один. Пил водку - и не пьянел. Его поиски хоть и давали результат, но все двигалось с черепашьей скоростью. Они проверяли каждый вокзал, каждый аэропорт, и это был небыстрый процесс, даже учитывая доступ Громова ко всем возможным ресурсам поиска.

-Амир? - моргнул он.

- Пригласишь войти? У нас... - Каримов покосился на понурую дочь, - для тебя есть кое-какая информация.

Глеб отступил, распахивая дверь. Может быть, если бы в нем остались хоть какие-то чувства, он бы удивился такому визиту. В конце концов, Каримовы явились к нему в полном составе. Громов мазнул взглядом по Амиру-младшему, сидящему на руке матери и с интересом осматривающемуся по сторонам.

- Что-то случилось?

- Карина хочет тебе в чем-то признаться, - обращенный к дочери голос Амира упал на несколько градусов. Плечи девочки поникли. Голова опустилась. София перехватила ладонь мужа, с беспокойством поглядывая то на него самого, то на падчерицу. Было видно, что она переживает, но не оспаривает решения мужа. Да что, черт возьми, происходит?

- Это я помогла этой...

- Карина! - рявкнул Амир.

- Это я помогла Наташе сбежать, - поправила себя девочка, стискивая руки в кулаки.

- Что? - моргнул Глеб.

- Это я! Я! Что здесь непонятного?! Я ведь думала, что ты не хочешь меня... - Карина бросила отчаянный взгляд на отца и снова уставилась в пол, роняя из глаз крупные соленые капли. - Не хочешь, п-потому что я маленькая... - она слизала с губ слезы и продолжила сбивчиво, а ведь Громов и так с трудом понимал, что она говорит, беспомощно глядя на хмурого отца девочки. - Я первым делом по прилету к тебе помчалась. Хотела сделать сюрприз... Ведь мне уже исполнилось восемнадцать, и я думала... Я надеялась, что, может быть, ты меня хоть немного п-полюбишь... Я бы все для этого сделала...

Стоящая чуть в стороне жена Амира с шумом втянула воздух. Каримов обнял ее за плечи и поцеловал в макушку - даря свою поддержку.

- Где Наташа? Ты знаешь, где она?! Знаешь?! - в тот момент Громов не мог связно анализировать слова девчонки, он просто пытался ухватить самое главное. Знание, которое не дало бы ему сойти с ума.

- Н-нет. Я когда пришла... она не в себе была. Сидела на стуле в столовой и качалась из стороны в сторону. Меня она, кажется, и не видела. Только повторяла, что никому не отдаст свою Нину. А потом вскочила и принялась собираться в дорогу. И уже другое бормотала. О том, что уедет - и её никто не найдет. А я... мне это только и нужно было, - заплакала девушка, - чтобы она уехала. И я помогла ей... Денег дала и камеры отключила.

- Зачем? - шепнул Громов.

- Да потому что не хотела, чтобы ты ее нашел! Я ведь люблю-ю-ю тебя-я-я. А она все испортила!

Громов осел на подлокотник кресла. Растер лицо. Поймал взгляд Каримова.

- Она даже коляску не взяла, - пробормотал потерянно.

- Так бы ее сразу нашли. Я поняла, что за ней кто-то приглядывает. Ты бы не оставил ее... вот так. А в слинге и твоей старой куртке - никто ее не узнал.

- Узнали... Я узнал. Во дворе тоже камеры... А потом потеряли. - Глеб вскочил. Подлетел вплотную к рыдающей Карине, схватил за руку, наверное, больно, и чуть встряхнул, - ты знаешь, куда она поехала?

- Нет! Я подвезла ее до автобусной станции на Грушевского. Это все, что мне известно.

И он снова будто обмяк. Руки сами собой опустились. Секундная слабость. Не то, чтобы это хоть что-то меняло, ведь дальше... дальше он возьмет себя в руки и будет искать. Сколько бы на это не ушло времени, сил и денег. Потому что иначе... зачем это все?

- Пожалуйста... Пожалуйста, не обижайся на меня! - тихо плакала Карина. - Я... даже не догадывалась, что ты её так сильно любишь, пока не услышала разговор родителей...

Не обижаться? Господи... Детский сад. Да разве это обида? Разве это обида, когда не дышится, не живется...