Грешник

— Стоит, — спорю, а Денис упрямо хмурится. — Послушай, Илья в любом случае в бешенстве будет. Но я поговорю с ним, и хоть готова буду к встрече. Мне это нужно, это мое, понимаешь! Я сама должна, а ты будь рядом со мной. Но не при разговоре. А просто поддержи, хорошо?

Он думает с минуту. Такое чувство, будто решает, можно ли мне позвонить пока еще моему законному мужу, или нет. Разрешать, или не разрешать. Вот ведь! Командир!

— Хорошо. Но если угрожать будет — скажи, и я разберусь с ним сам.

— Обещаю.

Разумеется, это вранье. Что бы ни сказал мне Илья, даже если именно он будет угрожать мне брызнуть в лицо кислотой, Денис об этом не узнает. Я ведь тоже не хочу, чтобы его снова посадили.

«А Илья может это устроить легко и просто» — бьется в голове гадина-мысль.

И отравляет меня.

ГЛАВА 19

— Дочка, что это значит?

Мама не побоялась приехать. Не ко мне, к Денису. Значит, доложили. Ну кто бы сомневался.

— Я ушла от Ильи. Теперь с Дэном живу. Проходи, — посторонилась, пропуская маму в квартиру.

А мама ведет себя как императрица. Ей Богу, смешно. Причем, смешно по-доброму от того, как она нос кривит, оглядывая коридор и кухню, в которую я ее завела. За прошедшие два дня я постаралась придать квартирке уют, и преуспела в этом, надо сказать. Семейная жизнь многому меня научила.

Как-то даже печально это. От жизни с Ильей я взяла самое лучшее: умею украсить обстановку парой диванных подушек, расставить книги и аксессуары на полках, чтобы стильно смотрелось. И шторы повесила свои любимые, куда уж без них.

Шторы забрала, и, такое чувство, что Илью ограбила.

Тьфу.

— Ты в своем уме? Александра, — ахнула мама, будто только что узнала обо всем, — немедленно собирай вещи. Илья вернется, будешь ждать его дома, и прощение вымаливать.

— Чай? Кофе? Кофе растворимый, турку пока руки не дошли купить, — гремлю посудой, отвернувшись от мамы.

Даже оскорбительно, как она стул протерла, перед тем, как сесть. Ну да, квартира — не супер, но и не бомжатник ведь! Чистенько, ремонт старый пока, но все впереди.

Вообще все впереди, и это окрыляет! Такое чувство у меня только в юности было. А потом — болото. Не несчастное, но и не счастливое. Топкое болото с унылыми жабами.

— Ты слышала, что я тебе сказала? Илья уже знает! — надавила мама. — Я звонила ему, ты ведь отказывалась со мной разговаривать. Хотела, чтобы Илюша сказал мне, что это недоразумение… что же ты наделала, Саша?!

— И что Илья? — обернулась к маме, поставив чайник. — Я звонила ему, поговорить хотела, объяснить все. Да не смотри ты так на меня, мам, это жизнь! Не во времена Ивана Грозного живем ведь, семьи распадаются, бывает. Так вот, я правда хотела сама Илье рассказать, подготовить к тому, что баста, развод. А он меня игнорит. Ты ему выболтала?

— Не я, — мама ноздри раздула, с подозрением глядя на чашку, которую я кипятком наполняла. — Он уже был в курсе. Позвонила спросить, что происходит, а он: «Пообщайтесь с вашей дочерью!».

— И ты приехала пообщаться, — кивнула ей.

— Вразумить тебя приехала! Ты все разрушила, Саша, как так можно? Ну ударила тебе в голову дурь, ну переспала с чужим мужиком, так зачем выпячивать? — она повысила на меня голос, но в кои то веки говорить стала, как со взрослой и равной. — У меня телефон разрывается от звонков, чего мне только про тебя не наговорили! Я не понимаю, зачем мужу изменять вот так, как ты это сделала! Прямо под носом, в том же доме нашла. Нет бы по-тихому, ну погуляла, с кем не бывает…

— Остановись, мам. Просто остановись, — покачала головой, намекая, что не нравится мне, куда нас разговор заводит.

Вернее, мамин монолог.

— А что, я в чем-то не права? Добра тебе, дуре, желаю!

— Если бы я хотела «погулять», то я бы так и сделала, — села напротив надувшейся мамы, грея в руках чашку кофе. — Сняла бы номер, или квартирку в том же Мурино. Нашла бы мужика, тоже окольцованного, чтобы соблазна уйти к нему не было. И наставляла бы рога твоему любимому Илюше в свое удовольствие. Понимаешь?

— Не понимаю, почему ты так и не поступила. Такая дурь, дочка, это ни в какие ворота.

— Я уйти захотела от мужа. Он и сам не ангел, знаешь ли, и у нас давно все разладилось. Я бы в любом случае ушла, — эмоции клокочут, но я стараюсь говорить тихо и спокойно. — Даже не встреть я Дениса, все равно бы ушла. Просто выглядело бы это красиво, а не вот так.

Не вот так грязно.

Я бы на месте Ильи мне голову открутила, надо признать.

Муж уехал, а жена тут же к соседу переехала. Такой вот водевиль. Надеюсь, все закончится не по классике: любовник и неверная жена застрелены, а несчастный муж повержен собственной рукой. Да уж, классика, хоть и пошловатая.

— Не знала, что у тебя такие пристрастия, — мама ни единого глотка не сделала, отодвинула от себя чашку кофе, и половина жидкости на стол пролилась.

— Денис младше, да, но он совершеннолетний! Не такая уж у нас и разница в возрасте, не как у Пугачевой с Галкиным. Мужики вон женятся на ровесницах своих дочерей, и никто им не тыкает этим, — я раздражена, и не собираюсь смягчаться. Надоело уже пасовать, и тема эта надоела.