Грешник. На острие

Угу. Ясненько. Это он меня, значит, должен опасаться, а не я его.

– Если ты мне не доверяешь или имеешь какие-то подозрения, можешь найти себе другого защитника. Это не я к тебе в адвокаты набивалась, если помнишь, – отвечаю резковато. Заслужил.

– И всё же? – прёт напролом нахальный бородач. Если бы можно было воспроизвести звук закатывающихся глаз, он бы его услышал.

– Мы говорили на тему, которая к тебе никакого отношения не имеет, – немного привираю. – В мою квартиру недавно кто-то ворвался, вот я и спросила у него, можно ли найти этого человека.

– Они даже пытаться не будут, – хмыкнул этот.

– Спасибо. В курсе.

– Хочешь, я найду?

– Зачем?

– Ну, это ты решишь зачем. Захочешь, сдадим его ментам, захочешь – в асфальт закатаю, – пожал плечами как-то уж слишком буднично. Он же пошутил насчёт асфальта? Хотя, о чём это я? Понятно же, что следователь прав, и импульсивное расстройство личности – это лишь прикрытие. Сейчас у каждого второго можно какое-нибудь психическое отклонение отыскать. Если постараться. А когда доктора стимулируют ещё и денежкой, то тут какую хочешь шизу найдут. Надо бы как-нибудь побеседовать с его психиатром. Чтобы в случае, если дело дойдёт до суда, моё имя не замарали в грязи взяточничества и подкупа. Потом хрен отмоешься.

– Ты не понял. Зачем это всё тебе? Если собираешься сотрудничать по бартеру «ты мне – я тебе», то мне такой вариант оплаты не подходит. Только денежный гонорар.

– Разве я отказывался платить?

– Пока нет. Я предупреждаю. На всякий случай.

– Я же сказал, что заплачу. Могу дать аванс, – взгляд в зеркале показался смеющимся.

– Да, это хорошая идея, – отказываться от его предложения, конечно же, не собиралась.

– Не вопрос. Завтра приеду с деньгами.

Я на несколько секунд застыла на его профиле. Не красавец. Но и не отталкивающий. Просто не мой типаж. Мне всегда нравились мужчины более видные, солидные, что ли. В идеальном костюме и дорогих ботинках. Воспитанные, знающие себе цену.

Этот же, как гопник из подворотни. Футболка, джинсы, кожанка, солнцезащитные очки и наушники, торчащие из ушей, которые он, похоже, никогда не вынимает. Небось и слушает какой-нибудь рок или реп. Спасибо, хоть меня слышит.

– Интересная татуировка, – кивнула на знак на его запястье. – Что-то обозначает или просто баловство? – зашла издалека, но мне вдруг показалось, что он все понял. Понял, что хотя бы какая-то часть нашего со следаком разговора касалось его лично. Да, разведчик из меня, как из говна пуля, как любит говаривать мой папаша.

– Я ничего не делаю просто так, Валерия Игнатьевна, – усмешка его мне не понравилась.

– Вот как? И что же значит эта тату?

– Это знак моего членства в одной организации.

О, как. Группировки теперь так называются?

– И что это за организация? – спрашиваю лениво, якобы просто поддерживая разговор.

– Тебе не нужно этого знать. Если не хочешь, чтобы следующий визит незваных гостей не обернулся твоим убийством.

Чего он сейчас сказал? Я едва не поперхнулась.

– Это угроза?

– Нет. Угрожаю я по-другому. Сейчас только предупреждаю. Не хочу, чтобы тебе навредили.

Саркастически хмыкнула на его своеобразную и довольно сомнительную заботу.

– И в честь чего это ты так обо мне беспокоишься?

– Всё просто, Валерия Игнатьевна. Видишь ли, ты мне нужна. А я могу быть полезным тебе. Это называется взаимовыручка.

Это называется сказками и брехнёй. Но да ладно. Мне с ним недолго работать. Надо бы ускорить его дело. Отмазать и распрощаться с этим странным элементом.

У конторы он притормозил прямо у порога, чем вызвал возмущение нашего охранника, который, впрочем, угомонился сразу же, как только я вылезла из машины, не дожидаясь, пока Шамиль выйдет первым и откроет мне дверь. Не люблю я этот пафос. Это скорее в стиле Короля. Да и Хаджиев не очень-то смахивает на галантного кавалера.

– Что дальше? – захлопнул свою дверь, прислонился к капоту. А глазёнки пронырливые в вырез моего пиджака полезли. Хамло.

– Дальше я займусь делом более детально. Мне нужно будет встретиться с твоим психиатром, а ещё понадобятся показания друзей, знакомых, родственников. В общем, всех, кто тебя знает с лучшей стороны. Это очень важно, если придётся защищаться в суде.

Он криво ухмыльнулся, щёлкнул языком.

– Не выйдет. У меня нет друзей. И лучшей стороны тоже нет. С родственниками я не общаюсь, да и вряд ли они скажут обо мне что-то хорошее.

А вечер перестаёт быть томным…

– Ясно. Ну а с психиатром я могу пообщаться?

– Разумеется.

– Тогда жду завтра аванс, – улыбаюсь самой милой из всего своего арсенала улыбкой, потому что в окне замечаю любопытное лицо Геннадия. Делает вид, что цветочки поливает. Прохиндей хитрожопый.

– Договорились. Тебя сегодня подкинуть домой? – спросил так просто, словно мы лет десять уже знакомы.

– Мм… Нет. Спасибо, – не поняла его широкого жеста я. – Деньги завтра передай моему начальнику, вы с ним уже знакомы.

– А ты? – подступает ближе, не позволяя мне сбежать.

– Что я?

– Когда я тебя увижу? – звучит как-то…

– Когда я разберусь во всём. Сама позвоню, если что. Всего доброго, Шамиль.

ГЛАВА 9