Грешница в шампанском

Ну да, не спала почти всю ночь, прокувыркавшись с Никитой на шелковых простынях.

Надо же, долежался подаренный Светкой комплект до славных теперешних времен. Подруга, когда дарила еще, мурлыкала что-то о любовном ложе и все такое. Наталья отфыркивалась, смеялась скованно, а комплект постельного шелкового белья убрала на самую верхнюю полку в шкафу. Вчера достала, застилая постель. И Светку про себя с благодарностью вспоминала.

Было что-то в этом шелке необыкновенное. Какое-то страстное волнующее дополнение к рукам Никиты, скользящим по ее телу.

Может, и сложится у них все, а? Может, и будет все хорошо, хотя боялась верить, чтобы не сглазить. Слишком уж все было хорошо и необременительно. Никита не задавал лишних вопросов, не требовал особого к себе отношения, не заставлял ее под себя подстраиваться, да и сам, кажется, не ломал себя ни в чем. Оставался самим собой без лишних реверансов. Это-то и подкупало. Это-то и пугало. А как привыкнет?! И еще страшнее, а ну как влюбится? Как же ей тогда?…

Она вот после одной ночи никакая на работу явилась. У нее серьезный допрос по плану, а перед глазами другие глаза, из которых, как из омута, не выбраться.

– Володя, что по экспертизе? Есть еще чьи-нибудь пальцы?

– Нет, Наталь Евгеньевна. Пальчики только нашей подозреваемой и больше ничьи. – Вова удовлетворенно улыбнулся, крутясь в кресле. – Так что…

– Что?

Она нахмурилась еще сильнее, чувствуя себя очень неловко под все понимающим взглядом Володи.

Весь вид его снова говорил ей о том, что преступник готовый найден, что не нужно ему теперь мотаться по городу, собирать информацию о местных бизнесменах. Пробивать их возможные мотивы и так далее.

Не нужно искать новых фигурантов! Чего огород городить, когда все и так ясно!

– Что, Володя? – поторопила она его с ответом, поскольку Лесовский не торопился с ним. – Хочешь сказать, что больше в разработку ни одной версии пускать не станем?

– Зачем? – он пожал плечами.

– А подозреваемая согласна с твоим мнением? – язвительно поинтересовалась Наталья, посмотрев на часы.

Та, о которой говорили, должна была вот-вот переступить порог кабинета.

– Ой, да ладно, Наталь! Соседка по камере рассказала, что наша девчушка будто бы даже угрожала ей. Я, говорит, даму светскую убила, и тебя, мол, на тот свет отправлю.

– Она так сказала?! – изумилась Наталья, быстро глянув на свой мобильный, там высветилось сообщение.

– Да! Это, конечно, к делу не подошьешь, но иметь в виду надо.

– Она могла это в запальчивости брякнуть, и только.

Незаметно от Лесовского она открыла сообщение и прочла. Ой не нужно было этого делать, ой не нужно! Писал Никита. Непотребно много писал и все о том, от чего женщин обычно в краску бросает. И она не исключение. Она тоже покраснела. А Вова моментально заржал, и пальцами щелкнул, и тут же бормотать принялся что-то про ушлых коллег, которым счастье подвалило…

– Так, Лесовский! Прекрати! – прикрикнула она на него и снова на часы посмотрела. – Ее сейчас приведут, я стану говорить, а ты послушай. И не предвзято слушай, понял?!

– Понял. – Он меланхолично пожал плечами. – Одного не пойму, почему тебе так не хочется признавать ее виновной? Понравилась она тебе чем-то или какая еще причина имеется?

– Никто мне не понравился, просто… – Наталья прислушалась к себе, пытаясь высказать вслух то, что ей не давало покоя. – Простовата она как-то для такого серьезного дела, Володь.

– Простовата?! – он резко приподнялся в крутящемся кресле, на котором сидел, развалившись. – Ничего себе простушка! Вхожа в такой дом! Не успела войти, сразу отхватила себе самого крутого бизнесмена! Крутила с ним на глазах у его жены! Стало быть, ни стыда ни совести у нашей простушки. О моральных принципах речи, стало быть, не идет. И какое уж такое серьезное дело – отравить соперницу, стоящую на пути? Проще простого! Вот киллера нанять, дорожную аварию устроить, несчастный случай какой-нибудь, это да! Это серьезно, требует затрат времени и денег. А яда в бокал насыпать дурак сможет.

– Его еще надо где-то взять, заметь! – возразила Наталья.

– Взять сейчас можно лешего с рогами, милая Наталья Евгеньевна. Были бы деньги!

– А они у нее есть?

– А папик на что?! Он-то и проспонсировал. Он-то мог и яд добыть.

– Что я слышу, Вовик? У нас еще один подозреваемый появляется? Или я что-то путаю?

Лесовский тут же сердито засопел, поняв, что брякнул лишнего и что теперь ему этих бизнесменов точно изучать под микроскопом придется. Прощай, личная жизнь, что называется!

А Наталья тут же оседлала конька и зачастила, зачастила.

– Не могла эта девчонка в одиночку провернуть такое дело. На глазах такой толпы незаметно ото всех всыпать яд в бокал погибшей. Кто-то должен был в этот момент отвлекать народ. И яд подобный достать очень сложно, ты согласен?

– Ну… – Вова скептически ухмыльнулся. – Народ даже гранатометы имеет. А уж яд… Но про отвлекающий маневр не согласиться не могу. Ладно, послушаем, что она нам скажет. Кажется, ее уже привели.

Дверь к этому моменту чуть приоткрылась, потом шире. Ввели подозреваемую. Следом вошел охранник, снял с нее наручники и замер возле двери.

– Присаживайтесь, Таисия, – Наталья указала ей на стул возле своего стола и тут же предложила: – Чаю хотите?

– А кофе можно? И сигарету… Если можно… – Таисия скованно улыбнулась. – Извините.

– Ничего-ничего, – подбодрил ее Володя и тут же полез за сигаретами. – Курите.

«Какие добрые», – подумала Таисия, жадно затягиваясь и осматриваясь по сторонам. И кофе и сигареты к ее услугам, лишь бы раскололась. Лишь бы сейчас им созналась во всем.

А вот черта лысого вам, господа! Никаких признательных показаний она подписывать не станет. Она все расскажет, как…

Как велел ей Кагоров. И то опять не факт, станет ли она выгораживать его. Все будет зависеть от того, как тут с ней после угощения господа следователи себя поведут.

– Итак, приступим. – Наталья пододвинула к себе бланк протокола допроса. – Фамилия, имя, отчество, год рождения, род занятий…

Минут десять ушло у них на заполнение всех формальностей и выяснение ее рода занятий. А она вот ничем таким не занималась. Не определился он у нее – этот род занятий.

– А на что вы жили? – тут же последовал резонный вопрос.

Пришлось рассказывать, как пыталась учиться, как искала и находила работу. Как все время не везло с руководителями, которых медом не корми, дай забраться к ней под юбку.

И к этому ведь прицепились, решив, что она проститутка. Снова подыскивала слова, чтобы подоходчивее объяснить этим умненьким и правильным, что не то у нее в этой жизни предназначение.

Ага! Будто и говорить с ней больше не о чем, будто только для того ее сюда и привели, чтобы в душе ее ковыряться да изъяны находить. Но не так она проста и наивна, чтобы выворачивать им все наизнанку. Взяла и брякнула, что мечтает продолжить обучение, что хочет быть бизнес-леди. И зачем выдумала подобную чушь, спрашивается? Ведь эта прокурорская красивая стерва тут же прицепилась, тут же впилась клещом.

– Знакомство с Кагоровым было для вас путевкой в новую жизнь?

И глазами сверлит, сверлит. Кажется, до самых почек уже добралась. И зачем брякнула про бизнес-леди, идиотка?! Лучше бы сказала, что врачом хочет стать. Хотя…

Скользкая тема. Врачом хочет стать? Стало быть, тягу имеет к медицине. А тяга к медицине подразумевает разносторонний интерес, среди которого и интерес к медицинским препаратам. А там уж и до ядосодержащих медикаментов рукой подать.

Нет, лучше уж пускай бизнес-леди будет. Хлопот с ней меньше.

Таисия глянула на мужчину, не сводившего с нее глаз, и слегка улыбнулась.

– Кто же знал, что он Кагоров-то? Просто познакомилась, и все.

– Как? При каких обстоятельствах состоялось ваше знакомство?

– Голосовала как-то на обочине. Он остановился, принял за проститутку.

– …Она тут же прикусила язык, вспомнив их пристальное внимание к роду ее деятельности. – Потом извинялся. Но подвезти вызвался. Вот и познакомились.

– Он что же, не представился?

– Нет, почему. Назвался Дмитрием. Я свое имя ему сказала. Но фамилий никто ни у кого не спрашивал. Зачем? Если виделись первый и последний раз в жизни?

– То есть вы хотите сказать, что ваше знакомство не имело продолжения? – аккуратная левая бровь следовательши полезла вверх.

– Нет.

– Хм-м… – она недоверчиво скривила красивый рот. – Позволю себе вам не поверить, Таисия. По имеющимся у нас сведениям, ваше знакомство не было одноразовым. Оно имело продолжение, и логическое его завершение состоялось как раз в новогоднюю ночь.

– Что вы хотите этим сказать?! – Таисия растерянно заморгала.

Тут же перепугалась, спохватившись. Сейчас как начнут орать на нее и говорить, что в этом кабинете вопросы задают они, а ей не позволено. Так обычно ведь бывает, разве нет? Но на удивление следователь снизошла до пояснений.

– Вы продолжали встречаться с Кагоровым после вашего с ним знакомства на дороге. И встречи ваши носили постоянный характер. И даже более того, подозреваю, что между вами было все очень серьезно.

– Это не так! – перебила ее Таисия, забыв о протокольных приличиях. – Когда он зашел со своей женой в гостиную в новогоднюю ночь, я увидела его во второй раз в своей жизни!

– И прямо во второй раз увидев его, вы тут же поспешили с ним уединиться под лестницей? Прямо на глазах у изумленной публики и его жены? – голос красивой стервы в погонах сделался сухим и жестким, как щелчок запора на двери ее камеры. – Что скажете?

– Не было никакой изумленной публики! – огрызнулась Таисия, с сожалением отодвигая чашку с кофе, к которой так и не успела прикоснуться, ограничившись сигаретой. – Все к тому времени уже рассосались по углам.

– Все – это кто?

– Да все! И его жена в том числе!

– А она с кем уединялась?

– Она?…

Таисия закусила губу. Вот и поставили ее перед выбором. Выбирать оказалось сложновато. Предстояло выдать свою сестру, которую увлекла в крохотный коридор Кагорова. С которой потом и вернулась оттуда. После чего у Надьки глаза оказались заплаканными. Ведь начнут тогда и к Надьке цепляться наверняка. И неизвестно еще, что нацепляют. А сестрица может еще и пригодиться. Хотя…

Хотя сестрица-то до сей поры не нашла времени, средств и возможности навестить ее в тюрьме. А могла бы, между прочим. Еще как могла, имея такого крутого муженька. Не захотела? Конечно, не захотела. Сначала не захотела обнародовать их родство, а потом и вовсе отвернулась, когда ее уводили из дома.

Зачем же теперь-то Надька станет ей помогать, когда она в тюрьме?

Вывод напрашивается? Да, конечно. Зачем ей, Таисии, помогать сестре, которая не захотела помочь ей?!

– Так с кем уединялась жена Кагорова? – нетерпеливо повторила Наталья Евгеньевна, не подозревая о душевной ломке Таисии.

– Она… Она уединилась с моей сестрой.

– С кем?!

Это ахнул у нее за спиной тот самый мужчина, который любезно предложил ей сигарету. Он же и уточнить решил, спросив:

– У вас среди приглашенных и сестра нашлась?

– Она и не терялась. Она сама по себе пришла, с мужем, я сама по себе. Меня подруга хозяина дома пригласила.

– С какой целью?

– Повеселиться и…

И вот тут Таисия вдруг решила, что все, хватит изворачиваться, пора начинать говорить правду, иначе эти двое из нее всю душу вытряхнут. Она тогда запросто может запутаться, и они тоже из-за ее вранья вылепят, мама не горюй…

– И этой даме погибшей она меня представить собиралась.

– Кто? Кто собирался представить?

– Подруга хозяина. Я же без работы пока. А у Кагоровой модельный бизнес. Ленка мне и говорит: «Приходи, есть шанс». Потусуешься в толпе, подкатишь к ней, может, понравишься, пристроит тебя куда-нибудь. На подиум поздновато уже вроде, но в офисе каким-нибудь референтом запросто. А там и в рост пойти можно будет.

Она не поняла, почему прокурорская дама с таким торжеством глянула на своего коллегу. Но подумала, что это знак хороший, и продолжила говорить.

– Я и решила, если не развлекусь, то, может, будущее себе обеспечу. Обеспечила, что называется. – Таисия с горечью вздохнула. – Они когда вдвоем вошли, ну, эти Кагоровы, я обмерла просто. Думаю, ничего себе! Я с этим Митькой в машине…

Она запнулась, вспомнив, что всячески пыталась предстать перед следователями вполне приличной девушкой. А тут взяла и проговорилась.

Конечно, ее последняя фраза не прошла незамеченной.

– Вы с ним в машине что? Можно поподробнее?

Поподробнее? Им?! Да что они поймут-то?! Что станет им ясно из сказанного ею? Где им проникнуться тем моментом, когда они с Кагоровым, не помня себя, набросились друг на друга после двухчасового знакомства? В их жизни все правильно и скучно наверняка. Все по протоколу, которые пишут ворохами и которыми заполняют свою скучную жизнь. У них такого быть не может, потому что не должно, потому что это неправильно.

– Ну да, да! Когда он подобрал меня на дороге, у нас был с ним секс. Прямо там же, в машине! Сначала мы проговорили с ним часа два, а может больше, времени никто не засекал, а потом… Потом все и случилось. Вам этого не понять! – Таисия с вызовом подняла подбородок и пододвинула кофе к себе поближе.

– Ну да, ну да, нам не понять, мы не любили! – фыркнул за спиной мужчина. – Стало быть, вы имели с Кагоровым половую связь в первое знакомство, а после ни разу больше не встретились? Я правильно понял?

– Да, правильно, – она кивнула и в два глотка опорожнила крохотную чашку. – Так вот в моей жизни, понимаете?!

Познакомилась с мужиком на дороге, трахнулась с ним в машине. Потом ушла, не оставив телефона. Да он и не спрашивал, если честно. А на Новый год нас с ним снова судьба свела. Я собиралась с его женой сблизиться, а пришлось опять с ним. И вот ведь… Я же не знала, что он – это он! Я ждала ее, честно!

Наталья Евгеньевна, все прилежно записав, сложила красивые руки на столе, будто школьница, улыбнулась ей ободряюще и спросила:

– Хорошо, тут все мне более-менее понятно. Теперь давайте вернемся к вопросу о вашей сестре.

– Давайте, – обрадованно подхватила Таисия.

Наконец-то к ней перестанут приставать. А про Надьку она скажет что угодно. Лишь бы всех их это устроило: и следователей, и ее. А Надька?