Грешные игры. Освобождение

Видимо, Сара только что вернулась. Слышу, как она стягивает куртку, снимает обувь. Судя по стуку шпилек, сегодня соседка надела сапоги на высоких каблуках. И шмыгает носом. Практически одновременно со мной. Не одна я страдаю, не одной мне ужасно плохо. Она лакала. Я тоже плакала. Но даже не удосужилась узнать, в чем дело. Потому что вряд ли смогу помочь, когда самой хочется застрелиться…

Не повернулась лицом, не отреагировала на ее приход даже тогда, когда она, пересекая комнату, уселась возле моей кровати, слегка придавив матрас.

– Ты же не спишь? – спрашивает Сара. Голос выше, чем обычно. Значит, и правда плакала.

– Нет, – отвечаю таким же неестественно высоким голосом.

– Мне плохо.

– И мне…

Глава 16. Душа наизнанку

Границы окончательно стерты. Они исчезли, испарились. В мире больше не существует хорошего и плохого, правильного и неправильнго. Прошлого и будущего. Душа разорвана на две части. Странно, да? Но в моем случае странностей не бывает. Потому что одна из частей поглощена чувством вины перед Джеком, а другая… вожделеет при воспоминании о минувшем вечере.

О вечере, который я провела с Тайлером…

Эти части души невозможно снова соединить воедино. Их не склеишь, не сошьешь. А если и сошьешь, то останутся видимые шрамы, напоминающие о содеянном. День ото дня. Момент от момента. И жизнь покажется самым настоящим адом на земле.

В комнате горят только два бра – возле моей кровати и возле Сариной. Половина первого ночи. А мы не спим. Нет желания. Я не могу сомкнуть глаза из-за постоянных мыслей в голове, разъедающих меня заживо, а Сара – после личного расстройства. На самом деле оно пустяковое по сравнению с моим – всего лишь увидела как Гарри Питерсон целуется со своей девушкой. Хотя нет, я не права. В какой-то степени наши проблемы похожи.

– Блин, я так тебе зави-и-идую, – завалившись корпусом мне на колени, вытягивает Сара. Голос также неестественно высок, но причина этому уже не слезы, а… виски. Жахнула блондинка от души, да и мне перепало за компанию. – За тобой аж два мужика ушиваются! Один идиот Адамсон, другой богач Адамсон!

Ага, позавидуешь… Одного из них я любила всем сердцем, а к другому испытывала симпатию. С одним штиль, а с другим – ураган. И мысленно они стоят передо мной. Один смотрит с полным презрением, а другой – с равнодушием и нерушимой стальной маской, лишенной каких-либо эмоций.

– Чему завидовать? – спрашиваю я, вытягивая гласные так же, как и соседка. – Так говоришь, словно за тобой парни не бегают! Ты иногда смотри по сторонам, бедные ребята слюни пускают, когда ты мимо проходишь!

– Еще бы не пускать! Им же подавай большие сиськи, большую жопу и пухлые губы, чтобы сосала хорошенько!

– Сара!

– А что Сара? Вот только не говори, что это не так! – она грустно вздыхает, глядя на потолок. – Вот если бы в моей жизни был хороший парень, которому был бы интересен не только секс…

– Ты издеваешься? А как же Гарри? Вряд ли он смотрит на большие сиськи и попы.

Упс… Зря я напомнила о нем, очень зря. Сара тут же напряглась, поднялась с колен и уселась рядом. Лицо больше не выглядело беззаботно-расслабленным, а брови, тщательно подведенные карандашом, тут же нахмурились.

Если бы я все время не думала о своих проблемах, то обратила бы внимание на подругу. У нее тоже не все гладко, между прочим. Раньше мы не особо затрагивали тему Гарри Питерсона, но сейчас, замечая, как плечи Сары снова начали содрогаться, а с голубых глаз потекла одинокая слеза, очень жалела об этом.

– Он такой гондон! Рыжий, тухлый гондон! Встречается со своей Патрицией, крутится то здесь, то там, в засосы целуется! Хочется говно на голову этим обоим вылить!

Теперь голос соседки действительно плаксивый, а не пьяный. Сложилось ощущение, что она моментально протрезвела.

– А я говорила, что зря ты отшила его.

– Ни хрена подобного! – тут же протестует Сара. – Не нужен мне этот гондон-неудачник! Лузер он, каких поискать!

Врет и не краснеет. И не мне, самой себе. Даже будучи под градусом, могу различить эмоции на лице подруги. Губы чуть поджаты, пальцы друг друга неуверенно сминают, а во взгляде море сожалений. Такую Сару не видит никто. Ранимую. Уязвимую. Эта девушка скрывается под броскими нарядами, под высокими шпильками и улыбкой на лице. Веселой или презрительной – уже другой вопрос, однако факт остается фактом.

Она еще не понимает, как сильно накосячила, не осознает, что Гарри по сути хороший парень, уставший терпеть ее выкидоны. Вряд ли роман с девчонкой-третьекурсницей правильный выбор с его стороны, но тут уже не мне судить.

– Уверена, что не нужен? – глядя внимательно на подругу, спрашиваю я.

– Абсолютно.

Посмотрим, что она скажет через пару месяцев. Что-то мне подсказывало, что эта ссора рыжего главаря и красивой девчонки с первого курса долго не продлится. Надеюсь на это, по крайней мере.

– Слушай, те деньги на операцию мамы… – затихаю, подбирая слова. Об этом я вспомнила сразу же, как только вылезла из-под одеяла. – Я обратно тебе перевела, еще в самолете.