Грешные намерения

Арлекин кивнул, изящно повернулся, выбежал за дверь и легко побежал вниз по улице.

— Быстрее! — торопил Кэр лакеев. Он снова взял Темперанс за руку, и они побежали.

Наступила уже глубокая ночь. Над их головами со зловещим скрипом раскачивались на ветру вывески. Временами они видели луну, проплывавшую по небу, временами она скрывалась за плывущими облаками. Призрак Сент-Джайлса бежал впереди. Когда они были уже недалеко от дома, Темперанс заметила странный оранжево-красный свет, мелькавший над крышами, играющий и теплый.

И тут она почувствовала запах дыма.

Господи Боже! От страха она онемела. Они завернули за угол и увидели горящий приют. На одно ужасное мгновение Темперанс показалось, что она ничего не слышит, кроме какого-то гула. Странно, но ее внимание привлекла леди Кэр, оказавшаяся рядом. Зажав рукой рот, она смотрела на крышу детского приюта. Именно эта картина неожиданно и резко вернула Темперанс к действительности, где кричали люди, где была Нелл, которая трясла хозяйку за плечо, и Темперанс почувствовала дым, ужасный признак того хаоса, который был внутри дома.

— Их вывели? — крикнула она Нелл. Около нее топтались дети. — Всех детей вывели?

— Не знаю! — ответила Нелл.

— Надо сосчитать! — крикнула Темперанс.

На Мейден-лейн царил хаос. Люди кричали и бегали туда-сюда, аристократы, пришедшие посмотреть на приют, смешались с простым народом Сент-Джайлса. Образовалась цепь для передачи ведер с водой. Бедный сапожник, живший в подвале соседнего дома, протянул ведро лакею в парадной ливрее, тот передал его жене торговца рыбой, а она передала его лорду в белоснежном парике. Это была странная картина. Темперанс оглянулась на дом.

И у нее перехватило дыхание.

Пламя вырывалось из окон верхнего этажа, дым собирался в серо-черное облако. В эту минуту из дома, пошатываясь, вышли Уинтер и Сент-Джон.

— Уинтер! — окликнула его Темперанс. В руках у брата был маленький мальчик.

— В детской больше никого. Думаю, мы вынесли их всех. Ты сосчитала детей?

Темперанс повернулась к Нелл.

— Двадцать шесть, все здесь, кроме Мэри Уитсон. Темперанс сжала руку Лазаруса.

— Где она? Куда могла Мать-утешительница увести ее?

Но он смотрел на верхнюю часть здания. О Боже!

Темперанс проследила за его взглядом. По гребню крыши пробиралась высокая изможденная женщина в мужском рваном форменном камзоле.

Мимо них беззвучно промелькнул Арлекин и исчез в соседнем с приютом доме.

— Где Мэри Уитсон? — Темперанс прижала руку к сердцу. Нет, этого не может быть. Невозможно быть таким безжалостным, невозможно оставить ребенка в этом аду. Но Мать-утешительница явно была одна.

Темперанс разрыдалась. Боже милостивый, Мэри Уитсон в горящем здании, она умирает.

— Испытание Господне, — проворчал Кэр и исчез, не успела Темперанс сказать и слова. Исчез в горящем доме.

На нижних этажах было еще относительно светло, но по мере того, как Лазарус поднимался по деревянной лестнице, дым сгущался. Кэр накинул на голову плащ, но это плохо помогало. Лазарус задыхался, он почти ничего не видел. Все вокруг было серым от дыма. Кэр оглядел этаж, где спали дети.

— Мэри!

Его крик, перешедший в хриплый кашель, тонул в реве бушевавшего пламени.

На верхнем этаже, где находились комнаты Темперанс и ее брата, огненный ад стонал, как живое существо. Прищурив глаза, обожженные дымом, Кэр взобрался по ветхой лестнице. Если он переживет этот ад, то построит приют понадежнее. Слезы катились из его глаз, и жар тут же высушивал их.

Верхний коридор был заполнен клубами дыма.

Где безумная женщина спрятала ребенка? Лазарус опустился на колени и пополз. Комнаты Темперанс еще не горели.

Он плечом распахнул дверь.

— Мэри!

Ответом ему был крик.

Он уже ничего не видел, поэтому пошарил рукой и, найдя, ухватился за маленькую ножку. Связанная девочка лежала на полу около кровати. Она прижалась к Кэру так, как будто пыталась спрятать свое маленькое тельце в его большом теле, и он почувствовал мягкую шерсть кошки, которую она держала в руках. Он разрезал кинжалом веревки на ее ногах и руках. Затем потащил Мэри к лестнице. Пламя бросилось ему в лицо, проникая в горло, пытаясь поджечь изнутри. Боль обжигала легкие. В ушах стоял оглушительный шум, и Кэр неожиданно и обреченно понял, что с приютом покончено. Кошка выпрыгнула из рук девочки.

Темперанс любила этого ребенка, хотя никогда не признавалась в этом.

— Беги! Сейчас же беги! — крикнул Кэр маленькой Мэри.

Он хотел сказать что-то еще, но в эту минуту ад разверзнулся и поглотил его.

Приют погибал, а Кэр и Мэри Уитсон все еще находились внутри.

Темперанс видела, как часть крыши с шумом обрушилась на булыжную мостовую. На мгновение на фоне бушующего пламени мелькнули черные силуэты двух фигур: фигура Матери-утешительницы и подвижная тень призрака Сент-Джайлса. Но они быстро исчезли. Темперанс больше не интересовало, что произойдет с ними. Вся ее воля, все ее надежды и мольбы сосредоточились на Лазарусе и Мэри.