Грешные удовольствия

— Это хорошо. Ты молодец. В записке Натана был намек на то, что с ним отец, но…

В дверь постучали, и обе сестры вздрогнули.

— Хозяйка?

Это был Деймиан.

— Милорд приказал, чтобы я сопроводил вас во двор.

Сердце Бренны сжала тревога. Будет осада и жестокий бой. Уже выбраны женихи для Адели и Гвннет. Жизнь затягивалась в тугой узел.

От разговора с сестрой ее радужное видение отношений с Монтгомери потускнело, и ей вдруг показалось, что тяжелый ошейник сдавливает ей горло, хотя цепи были сняты.

— Я сейчас выйду, — крикнула она Деймиану, сунув ключ за лиф платья. Она поговорит с мужем о замужестве сестер и постарается развязать кое-какие узлы.

— Поговорим о планах позже, — Адель повернулась к двери и хлопнула в ладоши. Собаки выбежали из комнаты вслед за ней.

По пути во двор Бренна репетировала про себя правильные слова, которые она скажет мужу о незавидном положении своих сестер.

Джеймс стоял посреди двора. Рукава рубашки были закатаны, и от одного только взгляда на его прекрасные сильные руки у Бренны подогнулись колени. Глупая девчонка.

Он что-то говорил рабочим и одновременно что-то записывал. Солнце стояло высоко в голубом небе, и уже было душно. Лето понемногу входило в свои права.

Рабочие и слуги сновали по двору. Стучали молотки. Лаяли собаки.

Монтгомери обернулся и увидел Бренну. В его голубых глазах вспыхнул огонек. Его взгляд проник ей прямо в душу. Он говорил о том, что она принадлежит ему. И это было и ее желание.

Но их отношения обречены, напомнила она себе. Ее брат со своими людьми нападет на замок. Она осуществит свою, мечту и уедет в Италию.

Она подошла к мужу, и он, обняв ее за талию, поцеловал в губы. Его прикосновение было таким правильным и вместе с тем таким неуместным. Но даже зная, что их брак проклят, она хотела его. Снова. Прямо сейчас.

— Ты не поблагодарила меня за то, что я снял с тебя кандалы, — пробормотал он у самого ее уха, нежно покусывая ее шею.

Она насмешливо подняла бровь. С одной, стороны, она хотела отругать его за то, что он требует благодарности за то, чего вообще никогда не должно было быть, с другой — она не могла себе позволить поставить под удар свою свободу, которая была, как никогда, близка.

— Б-благодарю вас, милорд.

Он опять поцеловал ее.

— Так-то лучше. Но если ты когда-нибудь снова задумаешь сбежать или откажешься выполнять нашу сделку, я снова их на тебя надену. И возможно, на всю жизнь.

Его слова несколько ее отрезвили. Она не на шутку испугалась.

— Вы обещали, что Адель и Гвинет смогут сами выбрать себе мужей, — сказала она без всякого предисловия, будто эта мысль могла прожечь ей язык, если она ее немедленно не выскажет. Про себя она молила, чтобы Адель ошибалась, но на сердце у нее было тяжело.

Он немного ее отстранил, и его глаза потемнели. Мальчишеская улыбка исчезла с его лица. Осталось лишь суровое выражение воина.

— Это было невозможно.

Гнев поднимался в ее душе. Ей стало больно от того, что она поверила его обещанию и начала думать, что их брак может стать настоящим.

— Мы так не договаривались!

— Наша сделка не касалась и бегства твоего отца, так что этот факт должен быть как-то компенсирован.

— Мы это уже обсуждали!

— Успокойся, Бренна. Король хочет, чтобы твои сестры вышли замуж за приличных людей, и так оно и будет.

— Это нечестно!

Он выпрямился, и его лицо приняло свое обычное суровое выражение.

— Я твой муж, и ты будешь следовать моим правилам.

Разочарование и беспомощность охватили Бренну. Вот они — мужские игры. Женщинам всегда отведена в них роль заложниц. Им никогда не разрешено жить, путешествовать, заниматься живописью, выбирать свою дорогу, как это делают мужчины.

Он провел пальцами по ее щеке, и от этого прикосновения у нее по спине пробежали мурашки.

— О твоих сестрах позаботятся. Ты должна доверять моему мнению.

— Доверять вам?

Ей захотелось его ударить.

— Да. Так же, как прошлой ночью.

— Это было… — она отвернулась. Трава вокруг них была грязной и затоптанной десятками ног. Затоптана так же, как ее сердце. — Это было другое.

— Другое? Как это?

Она не смотрела на него, но чувствовала, как он сверлит ее взглядом.

— Мы были… — ее щеки начали гореть. Он привязал ее к столбику кровати и сверху донизу разрезал ножом платье. Она не только ему доверилась. Она наслаждалась тем, что была полноправной стороной их обоюдной страсти.

— Черт побери! Вы имеете в виду совокупление, а я говорю о жизни своих сестер, — прошипела она.

Он поднял ее голову за подбородок, так что она была вынуждена смотреть ему в глаза.

— Моя пленница-жена, если я не причиняю тебе вреда, почему ты хочешь причинить его тем, кого любишь? Король настаивал на скором браке, так что не было времени на ухаживания. Если бы я не выбрал им мужей, их выбрал бы Эдуард. Я знаю мужчин, которые женятся на твоих сестрах. Они хорошие люди.

Ей хотелось верить ему, но она ненавидела себя за это. Глупая девчонка.

— Но так не делается.

— Гвинет не в том состоянии, чтобы сделать правильный выбор. Для нее лучше, если это сделаю я.

— Мужчины всегда уверены в том, что лучше знают, что нужно женщинам.