Грешным делом

Кот, равнодушно глянув на кулак, облизнулся, ушёл за косяк, лёг там и начал дремать. Помазав ранку одеколоном, Микки подошёл к магнитофону и опять включил на воспроизведение.

– Слушай, а какие вообще есть стадионы в Лондоне? – Спросил он вдруг меня, убрав звук.

– Э-э-э…Сейчас, дай подумать, – сделал я умное лицо.

Мишка, сходив за дверь, подобрал опять с пола кота, сел на кресло и начал его гладить.

– Ну?

– Дай вспомнить, – огрызнулся я.

– Так быстрее вспомнишь, – пообещал Мишка, беря кота за лапы и целясь в меня из него, как из автомата.

– Ты главное на курок ему не жми, а то мы оба тут застрелимся! –Сказал я.

Поржав от души, мы с Микки сделали музыку громче.

– Как ты дмаешь, Ва снимет это гитарное соло? – Спросил он меня, убирая в какой –то момент слегка звук.

Ва – было прозвище нашего гитариста Вадика Жировских. На гитаре он играл примерно также, как рапирист на арфе, когда за ней прячется противник. Музыкального образования у Ва не было. Также, как и все мы, он был просто участником самодеятельности, а точнее ритм -гитаристом нашего вокально –инструментального ансамбля «Башенные краны», который существовал ныне под эгидой строительной компании «Наукоградстрой».

Наукоградом называется наш маленький Подмосковный город. Я в этом ансамбле играл на бас –гитаре, Микки был техником, Ва считался соло -гитаристом, Слава Букетов, наш солист, сочинял песни и играл на ритм –гитаре, а Вася Ходер, единственный из нас, кто имел музыкальное образование, играл на ударных и являлся нашим художественным руководителем.

Как вы уже поняли, Ва, как все мы, был самоучкой, поэтому онемение, вытатуированное сейчас на моём лице Мишкиным вопросом, было наверно лучшим на это ответом. Глянув на меня и отлично поняв, о чём я думаю, Хомяков разочарованно протянул:

– Да-а –а… А прикинь, если б мы сняли эту вещь, ну?

Он включил звук на максимум. Из динамиков вырвался ранящий душу крик Ронни Джеймса Дио в сопровождении гитарного соло, от которого задремавший у него на руках кот, хрипло мяукнув, соскочил на пол и убежал в другую комнату.

– …здесь, в этой дыре, ну, только представь на секунду, что бы было, а?.. –Спросил меня Микки.

– Можно? –Я поднял руку, как в школе, сделав культурное лицо. Мишка убрал звук:

– Ну?

– К этим твоим ланям прижалась бы тёлка, да?

Я показал пальцем на коврик. Хомяков, посмотрев на меня с притворной ненавистью, начал вдруг тяжело дышать и раздувать ноздри, словно бык, которому показали резиновую муфту.

– Глумишься над моими светлыми чувствами? – Театрально изображая гнев, спросил он.

– Ни в жисть! – Сделав испуганное лицо, побожился я.

– Издеваешься? Ладно…А я возьму не скажу тебе, когда у нас свадьба с Ленкой.

– Хомяков – нет!! – Соскользнув с кресла, я упал на колени, протянув к нему руки.

Мишка встал и сделал вид, что уходит. Тут я начал хватать Микки за штаны и рукава, чтобы его остановить. При этом я тоже не забывал театрально рыдать, кусая губы и трогая руками горла, будто желая удержать крик, рвущийся из глубины души. Ещё бы! Не пойти на Мишкину свадьбу означало лишить себя деликатесных салатов, заливного из осетрины и, страшно подумать, чёрной икры, которую Мишкиной маме благодарные её пациенты непременно бы для свадьбы достали!

– Пощади! – Рыдал я, хватал я себя за горло обеими руками, будто собираясь задушить себя.

– Бог простит…– Надменно произнёс Микки, осеняя меня крестным знамением. Он уже хотел было предать меня анафеме, стукнув по голове подушкой, за которой даже потянулся, но вдруг, поморщившись, схватился за живот и, пробормотав: «нарезка что -ли несвежая?», выскользнул за дверь.

Я повернулся к столику, где на тарелке из всей нарезки, оставалось лишь несколько колбасных кружочков, и, понюхав один из них, положил себе в рот, со словами:

– Да нет, вроде, свежая!

ГЛАВА ВТОРАЯ

Экскурс.

Как я уже сказал, меня зовут Леня. А фамилия моя Арье. Это по паспорту. Но на самом деле моя фамилия Адье. Просто паспортистка, дура, нарисовала кружок от буквы в другую сторону, превратив меня, таким образом, еврея. Но я не еврей.

Друзья называют меня коротко Лео. Как и остальные, я живу в одном закрытом городе, названия которого я бы не хотел здесь упоминать. Город у нас современный, красивый, молодёжный. Здесь есть два кинотеатра, дворец культуры, три водоёма, где запрещено, но, в принципе, можно купаться, а также лодочная станция и танцверанда.

События, о которых я хочу рассказать, начались весной 1984 -года. Тогда мне было семнадцать. Но сначала я хочу вам показать некоторые наши достопримечательности.