Грета и потерянная армия

Она повернулась к Вайату, чтобы быстро извиниться за то, что отвлеклась, но тот уже направлялся к Сионе, которая расстилала одно из одеял на полу. Вместе они положили на него Джейкоба, а затем Вайат положил руку гоблинше на плечо. Когда она посмотрела на него благодарным взглядом, Грета подавила стон.

О Боже, это быстро развивалось. И этому не было суждено хорошо закончиться. Вайат уедет в Северную Дакоту, как только его родители будут уведомлены о том, что он нашелся, а если все пойдет хорошо, то Сиона отправится обратно в Милену, как только они найдут путь… в мир, в котором она, вероятно, умрет.

Через несколько минут все улеглись, а Грета мешкала. Здесь, где было темно, и бетонный фундамент создавал ощущение прохлады и сырости, она могла почти представить себе, что они все еще в Милене, но пришло время вернуться наверх в мир, где она была лишь подростком, и ее ждали родители. Она не могла решить, что было более чуждым: часть, где они поцеловали бы ее в щеку на ночь и уложили в постель… или тот факт, что у нее будет настоящая кровать для сна.

Айзек остановил ее у подножия лестницы с кривой улыбкой.

— Я хотел бы пожелать тебе сладких снов, но разве они могут быть запоминающимися, если меня в них не будет?

Тяжесть на дне ее желудка стала легче, и она ударила его по руке.

— Я хочу, чтобы ты знал, что мне снились достаточно хорошие сны и до того, как я тебя встретила.

— Возможно, — признался он. Его улыбка в одно мгновение превратилась из игривой в абсолютно разрушительную. Он наклонился, пока не заполнил собой весь ее взор, всю сферу сознания, и заставил живот переворачиваться снова и снова, пока у нее не закружилась от него голова. — Но помни, что только я могу сделать эти сны реальностью.

Наверху лестницы открылась дверь, и тень ее отца заполнила узкое пространство.

— Грета? — позвал он. — Там внизу все в порядке?

Ее щеки пылали, и с тихим стоном она опустила лоб на грудь Айзека.

— Да, я просто желаю всем спокойной ночи, — пробормотала она. — Я сейчас поднимусь наверх.

Ее отец отступил назад, но оставил дверь открытой, эти защитные отцовские инстинкты включились, даже тогда, когда он знал, что его дочь научилась сама заботиться о себе. Это было довольно мило, и она удивилась, как сильно ей нужно было это почувствовать.

Сиона подошла и взяла Грету за руку, подбадривающе сжав ее. Они вместе поднялись наверх. Грета обернулась и увидела, что Айзек не сдвинулся с места.

В своей комнате она начала расхаживать из стороны в сторону. Полиция, консультанты, школа. Все это было разработано, чтобы вернуть ее в рутину этой жизни, жизни, которую она, возможно, даже не будет вести.

— Это не сработает.

— Откуда ты это знаешь? Ты еще даже не попробовала.

— Как мы сможем найти портал обратно в Милену, если…

Сиона открыла было рот, чтобы ответить, но не решилась, услышав, как кто-то постучал в дверь.

— Да? Пожалуйста, входите, — сказала Грета, морщась от отчетливо формального тона в ее голосе. — Мы как раз готовимся ко сну.

Мать Греты просунула голову и улыбнулась, выглядя такой же крепкой и формальной, как и ощущала Грета.

— Я положила несколько дополнительных полотенец в ванную, — сказала она.

Обе поблагодарила ее, мать кивнула и повернулась, чтобы уйти, но затем остановилась.

— У меня такое чувство, что пару дней будет немного неловко, — сказала она, сжимая ладони. В ее голосе все еще было много боли и разочарования. Боль, что причинила Грета.

Она чуть было не открыла рот и не выплеснула всю правду прямо на месте. Про огонь, про ведьму, про портал и про демона. Про все.

Но разве что-либо из этого действительно смогло бы облегчить боль ее матери? Даже если предположить, что она поверила бы рассказу Греты, разве это только не ухудшит ситуацию? Ни одна мать не хотела бы слышать, что ее ребенок ежедневно боялся за свою жизнь, что единственным выходом для выживания было взять меч в тринадцать лет и научиться использовать его с безжалостной эффективностью. Тоска на лице ее матери может сейчас казаться очень сильной, но это ничто по сравнению с тем, как мама будет смотреть на нее, когда узнает, что Грета стала убийцей.

Сиона, казалось, почувствовала ее переживания. Она шагнула вперед и сделала глубокий реверанс.

— Данем, — сказала она, и Грета практически застонала. Может, они смогут объяснить эти небольшие различия в языке и поведении как иностранную вещь. — Ваша дочь зарекомендовала себя как самое находчивое и независимое существо. Мы все, кто путешествовал с ней, в долгу перед ней за наши жизни. Если она обязана хотя бы частью своей силы и храбрости вашим руководствам и учениям, то вы должны чувствовать только гордость. Не грусть.

Затем Грета снова застонала.

— Сиона, прекрати. Это становится странным.

— Благодарю, — мама взяла Сиону за руку. — Хотя мы и не хотели, чтобы нашей дочери было бы необходимо быть такой сильной, но хорошо осознавать, что она была в состоянии помочь другим, и что все добрались домой в целости и сохранности… наверное.