Грета за стеной

Август выдался жарким. Не таким жарким, как прошлый, когда ртуть в термометрах зашкаливала за тридцать в тени, а в магазинах бытовой техники люди в считанные часы сметали кондиционеры и вентиляторы, но весьма душным. По выходным в городе оставалось мало людей — в основном все уезжали за город, ближе к свежему воздуху и воде. Сонни была от этого не в восторге — она не хотела, чтобы тихую Каменную бухту заполонили разморенные зноем горожане. В последний момент она подумала перенести День рождения на озеро Траунмер, но Ларс, старший брат Пауля, ее отговорил. Он сказал, что именно там сейчас и отдыхают люди — соваться туда не имеет смысла. Грета поинтересовалась, почему Суннива настаивает на пляже, она же не плавает, и подруга заявила, что собирается победить страх воды. Поэтому она хочет туда, где мало свидетелей, а день рождения — дата весьма символичная для такого события.

Грета приехала к подруге рано утром, когда вахтер только открыл общежитие. Она взяла с собой не так много вещей, как собиралась: открытый купальник, такой же голубой, как перья в ее волосах, полотенце, подстилку, стащила у матери бутылку вина, которая уже около года пылилась на кухне, набор одноразовых тарелок, вилок и ножей, средство от насекомых и прочую мелочь. Она хотела взять мамину пляжную шляпку, но не нашла ее и очень переживала, что обгорит на солнце и покраснеет.

Мартин стоял на другой стороне дороги чуть в стороне — Грета его не видела. Он наблюдал, как она и еще двое — парень и девушка, — суетились вокруг старенького автомобиля, укладывая в него вещи. Мартин нервничал, но старался сохранять спокойствие, не давая внутреннему импульсу толкнуть его на поступок, о котором потом придется жалеть, будто давая кому-то невидимому себя отговорить.

Грета почувствовала на себе его взгляд и обернулась.

Какая же она хорошенькая.

Мартин вышел из тени.

Сердце Греты так и ухнуло о ребра, как лопнувший сосуд с горячим маслом. Она замешкала, прикусила губу.

— Я на минутку, — сказала она Сунниве, ставя свою сумку на землю. — Я сейчас.

Она направилась через дорогу. Волосы Мартина за то время, что они не виделись, выгорели на солнце и стали на несколько тонов светлее, почти пшеничными, а кожа наоборот приобрела карамельный цвет, придавая его глазам более яркий оттенок. Взволнованная девушка с трудом поборола в себе желание броситься любимому на шею, но вместо этого она скрестила руки на груди. Ей становилось все жарче и жарче, но едва ли от знойного воздуха.

— Привет, — заговорил он первым.

— Привет, — ответила Грета, — Что ты тут делаешь?

— Я к тебе.

— Разве ты не должен быть на аттестации?

— Я прошел ее вчера. Сегодня мне дали выходной.

По спине Греты пробежал озноб от предчувствия.

— У вас в машине найдется место для еще одного человека?

Лицо девушки озарилось улыбкой. Она закивала.

— Да.

Мартин любовался, как солнечные лучи ласкают ее покрытое веснушками личико и невольно улыбнулся.

— Представишь меня?

Грета взяла его за руку ледяными от волнения пальцами и подвела к машине.

— У нас пополнение? — Суннива со звоном железных амулетов высунулась наполовину из салона автомобиля. Она разбирала дорожные карты в бардачке. Пауль закинул в багажник фонарик и аптечку и тоже отвлекся от дела.

— Это мой друг, — сказала Грета, и молодой человек вышел вперед, — Его зовут Мартин. Он может поехать с нами?

— Привет, — Пауль и Суннива поочередно пожали ему руку.

— Ты же говорила, он не придет, — амулеты Суннивы полыхали огненной чешуей в лучах солнца.

— Мне дали выходной, — пояснил Мартин.

— А, тогда понятно. Конечно, пусть едет, — она глянула на Пауля. — Да?

Тот не возражал и задал уточняющий вопрос:

— Ты же поможешь мне ставить палатки?

— Палатки? — переспросил Мартин.

— Да. Мы едем с ночевкой — вернемся завтра рано утром. В девять. В девять?

Суннива кивнула.

— Или тебя уже будут ждать в участке? — забеспокоилась Грета.

Мартин потянул с ответом.

— Я что-нибудь придумаю. Да, — он вдруг опомнился и обратился к Сунниве, — Грета говорила у вас сегодня День рождения. Это вам.

Он протянул девушке небольшой подарочный пакет.

— Мне? Спасибо! — Суннива приняла подарок и любопытством сунула нос в пакет.

Это была необычная рамка для фотографий, изогнутая в форме волны с металлическими вставками.

— Ух ты! Здорово! Я разрисую ее витражными красками. Пауль, смотри!

Грета и Мартин переглянулись.

Они уселись в машину через несколько минут. Пауль сел за руль, Суннива устроилась рядом, чтобы направлять его по карте. Грета и Мартина — на заднем, нагретом на солнцепеке, кожаном сидении.

Мартин обладал привычкой сидеть, широко расставив ноги, отчего его колени и колени Греты постоянно стукались друг о друга на каждом повороте или ухабе, но они не делали ничего, чтобы этого не происходило. Мартин почти всю дорогу украдкой посматривал на Грету, будто стараясь запечатлеть в памяти ее розовое личико в солнечном свете, пушистые черные ресницы, аквамариновые, почти прозрачные, глаза и то, как она убирает с лица упавшие волосы. Он не удержался и помог ей убрать одну прядку, потом взял ее руку и до конца поездки не отпускал.