Грезящая империя (СИ)

Мельхиор понравился Яшме именно в тот момент, когда не отказал ей. Хотя любой другой Верховный жрец мог не воспринять идею открыть при храме школу, которая не воспитывала бы служек, а просто… обучала.

На самом деле, Яшма пыталась устроить что-то подобное еще на родине, но там встретила жесткое сопротивление жрецов. Они полагали, детей бедных горожан стоит обучать только в том случае, если они собираются посвятить жизнь храму.

Мельхиор оказался не таким консервативным. Хотя сам вырос в дворянской семье и его-то воспитанием точно занимались нанятые учителя.

Яшма мечтала о том, чтобы сын прачки тоже мог стать ученым, если бы пожелал. До этого, конечно, еще далеко, но храмовая школа, куда ходили дети простых ремесленников — уже неплохой шаг вперед.

Ей повезло, что император не особенно интересовался подобными вещами, поэтому позволял Яшме делать то, что она задумала. К ее удивлению, удалось привлечь и Берилла, а появление самого наследного принца на открытии школы тут же сделало ее популярной.

Яшма и Мельхиор шагали по каменной галерее, украшенной замысловатой резьбой. Сквозь широкие окна они видели внутренний двор, который сейчас пересекали несколько жрецов в бело-оранжевых одеждах. Их ладони скрывали перчатки, как у самой Яшмы. Но если у нее это и вуаль показывали статус, то у жрецов их орден — малафисы, те, кто занимался посмертными обрядами.

— Как дела в храме? — спросила Яшма.

— Ох, леди, вы знаете, как ударить по больному, — беззлобно улыбнулся Мельхиор и взял ее под руку, отбрасывая последнюю официальность. — Я — тот, кто открывает небесные врата, но вам прекрасно известно, что я не правлю на земле. Мои заботы — обеспечение храма, ритуалы и связь с внешним миром. Но каждый жреческий орден имеет своего главу, и они не обязаны отчитываться мне во всем.

Что-то такое мелькнуло в его словах, что заставило Яшму насторожиться:

— Кто-то особенно беспокоит?

— От вас ничего не скроешь. Велдо услышали о поисках Ша’харара и жаждут присоединиться.

— Жрецы-ученые. Мы будем только рады.

— Правда? Вот и отлично, сообщу ордену велдо. Жаль, другие проблемы так просто не решить.

— Какие?

— В том-то и дело, я не знаю. Эльхары явно плетут очередные сети, но не ставят меня в известность. Вроде бы получают новые пророчества в последнее время, но их глава отчитывается, что всё как всегда.

Яшма нахмурилась. В ее родном крае жреческий орден о пророчествах очень любили и почитали, потому что они могли предсказывать погоду и лучшее время для посева и сбора урожая. В империи она мало о них слышала. Только перед свадьбой предсказание от эльхара считалось обязательной частью ритуалов, и Яшма подчинилась. Лысый жрец тогда заявил, что брак будет спокойным.

Ну… не соврал. Если супругам не так часто встречаться и говорить только о делах, союз и правда безмятежен.

— А вот и они, — проворчал Мельхиор.

Он замедлил шаг перед последними окнами галереи и кивнул в сторону внутреннего двора. Там проходили двое в одеждах цвета песка. Оранжевые жреческие знаки на ладонях выделялись особенно ярко. Женщина была очень невзрачной, а вот мужчина с суровым взглядом привлекал внимание отвратительным шрамом на щеке.

— На’лах Тарус, первый среди эльхаров, — коротко объяснил Мельхиор. — Самый своенравный орден. Они считают, что настоящий глас богов добродетелей — это Истинные пророчества. Именно их они ищут и изрекают. Иногда мне кажется, они считают их высшей волей. Выше императора и уж точно выше меня. Даже я не всегда знаю, что у них происходит.

Проходившие по двору жрецы не обратили на них внимания, и Мельхиор потянул Яшму дальше, в сторону школы. Она же подумала, что в огромной империи есть свои недостатки: управлять сложнее, чем маленьким королевством. Больше тайн.

— Кстати, леди Яшма, — мысли Верховного жреца устремились вперед. — Скоро Кровавое полнолуние, идеальное время для очистительных ритуалов. Напомните принцу Агату, что в прошлом году он пропустил.

— Он был болен.

Вообще-то Агат заперся в своих покоях, и Яшма не сомневалась, что он просто избегал ритуалов. Она его не винила: с детства жрецы так и вились вокруг Агата, настаивая на очередной очищающем обряде из-за дурной крови.

— Напомните ему, — убеждал Мельхиор. — Больше нельзя пропускать! Мы всё подготовим.

— Обязательно, — пообещала Яшма.

Агат точно будет не в восторге.

***

На’лах Тарус едва обратил внимание на Верховного жреца и жену императора, которые шагали по галерее. Важные люди Шеленара, но в глазах богов — песчинки. Следуют ли они пяти добродетелям? Избегают ли пяти пороков? В любом случае, в конце всех ждет единая и неотвратимая смерть. Важно лишь то, каким предстанешь перед ней, обнаженный в своих поступках и чувствах. От этого зависит следующее перерождение.

На’лах собирался сделать всё, что в его силах, чтобы жизнь не оказалась напрасной. Даже если это требовало сложных решений, он не противился им и не избегал.