Грезы Афродиты

Эрик как мог сдерживал появившийся на горизонте оргазм. Изо всех сил старался продлить каждую секунду этой близости и этих ощущений, будто они были последними. Он наслаждался всем существом Эмили, всей этой любовью, всей этой ставшей реальностью мечтой. Этим счастьем, что сейчас в эйфории било сладким ключом.

Эрик делал небольшие паузы. Целовал. А затем с новой силой вгонял свой член в ее мокрое лоно. Ему казалось, что там нет сопротивления, нет препятствий, нет ничего. Лишь скользкое отверстие, что так жадно пропускало член и, выпуская обратно, снова охотно его принимало.

— А-а-а-ах! — Эмили обжигала уши Эрика потоками звонких стонов.

Она чувствовала, как ее тело начинает лихорадить, как волна обжигающего экстаза рвется наружу и содрогает каждую мышцу. Пальцы Эмили все сильнее впивались ногтями в спину Эрика. Царапали кожу. А затем, переместившись на грудь, разрывали пуговицы его рубашки. Напряженные бедра Эмили уже вовсю дергались от оргазменных судорог, а стон разносился по всему дому. В этот момент она чувствовала не просто оргазм, что выплескивался из нее теплой струйкой, а ощущала настоящую, чистую, ту самую любовь, которая не щадила, кружила голову и заставляла тело парить.

— Я… — выдавил Эрик.

Член его моментально выскользнул из Эмили и мощными потоками начал изливаться на опускающееся по стене тело Эмили. Струи летели на ее мини-платье, грудь, волосы. Попадали в открытый от наслаждения рот. Эрик и не предполагал, что может оргазмировать так долго, так много, но белые брызги исполненной мечты не останавливались и все разлетались… Падали на обмякшее у стены тело.

— Эрик, — прошептала Эмили. — Любимый. — Она медленно открыла глаза, и время для нее вдруг остановилось.

В этот миг все ее мысли, все ее чувства и все наслаждение не просто исчезли, они рванули атомной бомбой, разнося по всей душе испепеляющий ужас. Этот дикий внутренний вопль, что волной разрывал ее новое «я», выливался в жуткую, неведомую даже в самых страшных кошмарах панику. Чувства от неожиданного предательства, роковой ошибки и неверного выбора незримой паутиной крепко затягивали ее в пропасть. В это бездонное паучье логово, где пищей служила душа. Из ноздрей Эмили вырывалась кровь. Вместе с недавним счастьем она необратимо капала на пол, а латинская вязь на груди Эрика, та самая, которую она видела вчера через зеркало, теперь каленым железом выжигала глаза. Проникала в саму ее суть и безжалостно клеймила похотливой скверной еще не до конца почерневшую душу.

«Билл… Что же я натворила… Прости меня! Дура, я просто дура!» — моментально помутнело в рассудке Эмили, заставляя не просто сожалеть обо всем, а по-настоящему каяться.

— Эми, ты чего? — Эрик резко опустился на колено, забыв о прошедшем оргазме. — У тебя кровь.

— Д-д-давление, в-в-видимо. — Эмили поднесла ладонь к носу. — Я в… мне надо. — Она быстро встала и убежала в ванную.

«Он там был! Он там был!» — повторяла про себя Эмили, прямо в платье поливая себя не успевшим нагреться душем. Кровь, пузырясь, смешивалась с водой и спермой. Кружилась в сливе вместе с превозносимой недавно свободой. «Как это вообще… Не понимаю… Он все видел! Видел, черт возьми, и даже виду не подал! Как теперь… Что делать-то?! Что?!» — убивалась она, вытирая перемешанные с черной тушью грязные слезы.

— Эми? Я волнуюсь, ты как? — постучал в дверь ванной Эрик. — Уже сорок минут ты там сидишь… Может, врача?

— Мне нехорошо, — подавленно выкрикнула Эмили.

«Я не должна… Он не должен узнать, что я знаю», — подумала она, соскребая изнутри последние остатки сил.

— Открой… Дай я тебя хоть в кровать отнесу, — продолжал настаивать Эрик. — Может, чай?

«Да ненавижу я чай, орангутанг ты конченый!» — пыталась заменить боль гневом Эмили.

— Мне вообще плохо… Ты, наверно, иди, я хочу побыть одна… Мне даже говорить-то тяжело…

— Нет, Эми. Я не брошу тебя. Я вызываю скорую!

— Да не надо мне скорых! Боже мой! Ну плохо мне, что неясного-то? Видимо, и правда лобстером отравилась… Хватит уже со мной как с ребенком себя вести! — дала волю эмоциям Эмили.

Ее слова, как ледяной водопад, обрушились на Эрика и окунули его в реальность. Вернули в страх. Страх, что он сделает что-то не то и снова все испортит. Уверенность моментально улетучилась, оставив после себя вновь робкого и застенчивого коллегу.

— Тебе не понравилось, да?

«Да почему они только о себе думают-то всегда?!» — промелькнуло в голове Эмили.

— Эрик. — Решив действовать тактично, Эмили укуталась в полотенце и приоткрыла дверь. — Все было… чудесно… — Изобразив искренность, она посмотрела в его взволнованные глаза. — Прости, мне очень жаль, но мне правда плохо… Я побыть одна хочу.

— Понимаю… — тяжело вздохнул Эрик.

— Иди сюда. — Эмили призвала всю свою волю и поцеловала его. — Не переживай, все замечательно, и ты… ты замечательный. Просто мне сейчас нужен отдых.

— Фух. — Эрик громко сглотнул застрявший в горле ком. — Я просто подумал… все испортил снова.