Грезы Февра

– Черт, было что-то жуткое. Несколько кораблей оторвало от причала и разбило в щепки. Между прочим, «Эклипс» тоже. Слышал, что он очень пострадал.

Марш проглотил хлеб и отложил в сторону нож с вилкой, которыми приготовился атаковать утку.

– «Эклипс»? – переспросил он.

– Да, сэр.

– Как сильно он пострадал? Не может быть, чтобы капитан Стерджен не восстановил корабль.

– Как бы не так. Слышал, его восстановление влетело бы в копеечку, – сказал судовой механик. – Сейчас как будто его останки используются в качестве плавучей пристани в Мемфисе.

– Плавучей пристани? – ошеломленно повторил Марш. Воображению сразу представилась вереница старых серых лоханок, стоящих у причалов Нового Орлеана, Сент-Луиса и других крупных речных портов. Корабли, с которых сняли паровые котлы и машины и теперь использовали только для складирования и переброски груза.

– Не может быть… не может быть…

– Я лично считаю, что иной участи он и не заслуживает, – сказал мужчина. – Черт, мы бы обставили его на «Шотуэлле», если бы не…

У Марша из горла вырвался какой-то сдавленный рык.

– А ну катись отсюда к чертовой матери! Не будь ты механиком с «Шотуэлла», я за такие слова пинками вытолкал бы тебя на улицу. Убирайся отсюда, живо!

Мужчина резво вскочил на ноги.

– Вы и в самом деле сумасшедший, – бросил он, уходя.

Эбнер Марш еще долго сидел, не шевелясь и тупо уставившись прямо перед собой. Еда его оставалась нетронутой, а на лице застыло каменное выражение. Наконец к нему подошел смущенный официант:

– Что-то не так с уткой, капитан?

Марш посмотрел на стоявшую перед ним тарелку. Утка давно остыла.

– У меня пропал аппетит, – сказал он, отодвинул от себя тарелку, оплатил счет и вышел из-за стола.

Следующую неделю он был занят изучением бухгалтерских книг и подсчетом долгов. Потом пригласил к себе Карла Фрамма.

– Все пропало, – сказал ему Марш. – «Грезам» уже никогда не соревноваться с «Эклипсом», даже если мы отыщем его, а этого никогда не будет. К тому же поиски страшно утомили меня. Переведу-ка я «Рейнольдз» в Миссури, Карл, нужно заработать немного денег.

Фрамм осуждающе посмотрел на него:

– У меня нет разрешения на вождение судов по Миссури.

– Я знаю и потому не держу тебя. В любом случае ты заслуживаешь парохода получше моей «Эли Рейнольдз».

Карл Фрамм молча посасывал трубку. Марш избегал смотреть ему в глаза и, чтобы создать видимость занятости, принялся перебирать бумаги.

– Я выплачу тебе все, что задолжал.

Фрамм кивнул и собрался уходить. У двери он остановился:

– Если я найду себе место, то буду продолжать поиски. А если найду, дам тебе знать.

– Ты ничего не найдешь, – уверенным тоном сказал Марш.

Фрамм закрыл дверь и ушел с корабля и из его жизни. Эбнер Марш вновь стал таким же одиноким, каким был всегда. Рядом не осталось никого, кто помнил бы «Грезы Февра», белый костюм Джошуа и глубины ада, скрывавшиеся в глазах Деймона Джулиана. Теперь воспоминания об этом существовали только в памяти, и Марш принял решение забыть обо всем.

Шло время.

«Эли Рейнольдз» обслуживала линии Миссури и приносила доход. В тех водах Марш эксплуатировал ее почти год. Работал он до седьмого пота, был ее капитаном и сам присматривал за пассажирами, грузом и вел бухгалтерский учет. Денег, заработанных в первых двух ходках, хватило для того, чтобы рассчитаться с двумя третями его весьма значительного долга. Он мог бы даже разбогатеть, если бы ему не помешала череда событий, повлекшая крупные изменения в стране: выборы Линкольна (Марш тоже голосовал за него, несмотря на то что был республиканцем), раскол, стрельба в Форте Самптер. Когда случилась кровавая бойня, Маршу вспомнились слова Джошуа Йорка: ваш народ одолевает красная жажда, и только кровь способна утолить ее.

Крови действительно пролилось много, с горечью размышлял Марш впоследствии. Он редко упоминал о войне, о своем участии в ней и терпеть не мог, когда люди в разговорах снова и снова касались этой темы.

– Война кончилась, – говорил он тогда. – Мы победили. Теперь с ней покончено, и я не вижу смысла, к чему бесконечно ее мусолить. Гордиться тут особенно нечем. Война принесла единственное благо – положила конец рабству. Все остальное мне непонятно. Стрелять в людей – не слишком большая заслуга, черт побери.

В начале военных действий Марш вместе с «Эли Рейнольдз» вернулся в верховье Миссисипи и занимался тем, что переправлял войска из Сент-Пола, Висконсина и Айовы. Позже он служил на канонерской лодке и пару раз принимал участие в речных баталиях.

Карл Фрамм тоже сражался на реке. Марш слышал, что в одном из сражений у Виксбурга он погиб, хотя эти сведения нуждались в уточнении.