Грезы любви

— Вы не будете платить ни фартинга, — пояснил Рандольф, — если подпишете бумагу, что добровольно передаете Мэрли-Вэйл епископу.

Ричарду это нелепое предложение показалось даже не смешным.

— Через два дня на заре начнем сражение. Будьте все готовы.

— А как же Освальд? — спросил Годфри.

— Ему придется потерпеть еще несколько дней. Епископ не причинит ему вреда. Киркингам требует выкуп, и, если будет такая необходимость, я заплачу. Но давайте попробуем отбить Освальда.

Широкое лицо сэра Рандольфа расплылось в довольной улыбке.

— Мы так ждали этого. Не так ли, Ричард?

— Да, и слишком долго.

Если бы у меня была хотя бы половина мужества, которым обладает Тэсс, эта битва давно бы состоялась, — подумал Ричард.

— Спокойной ночи, — коротко сказал граф, давая понять, чтобы его не ждали к вечерней трапезе. Все свое время он посвятит только Тэсс.

Когда он распахнул дверь спальни, она сидела на краю деревянной ванны, опустив руку в воду.

— Тэсс…

Ее карие глаза в свете горящих факелов сверкали как две звезды.

— Ричард…

Держа в руке веточки вереска, он жадными глазами осматривал Тэсс; ее каштановые распущенные волосы лежали на хрупких, белых, как фарфор, плечах, чувственные алые губы слегка дрожали от волнения.

— Ты ждала меня.

— Мне казалось, что я умру без тебя.

Ричард увидел расстеленную кровать. На столе стояла ваза с фруктами и блюдо с сыром. Тронутый ее заботой, он молча протянул ей букет вереска, не зная, как ему сказать, что любит ее.

— Это тебе, — только и смог произнести он.

— Да? — Выражение ее лица было как у ребенка, которому показали сладость, но в глазах читалось спокойствие взрослой женщины.

— Я сорвал этот вереск там, где мы танцевали.

Тэсс подошла поближе и взяла букет так, будто это было бесценное сокровище.

— Это очень дорогой подарок, — улыбнулась она.

— Тэсс…

— Да, милорд.

Ричард был у себя дома, подобно кораблю, зашедшему в гавань после опасного плавания в штормящем океане. Я должен сказать ей, как мне больно, она сильная, и она выдержит, — подумал он.

— Тэсс, сэр Джон… умер.

— О…

Она восприняла эту суровую правду без наигранной истерики.

— Как? Когда? — спросила Тэсс с печалью в глазах.

Ричард рассказал ей все по порядку, начиная с их прибытия в Лондон и заканчивая сердечным приступом старика на улице.

Они сидели на кровати; Тэсс внимательно слушала. Когда рассказ подошел к концу, она еле сдерживала слезы.

— Джон так и умер, считая тебя королем? И ты не сказал ему правду?

Ричард печально улыбнулся.

— Да, я хотел, чтобы бедняга умер, веря, что получил благословение короля. Он так этого желал.

Глядя ей в глаза, он понял, что Тэсс не осудит его за эту ложь.

— Мы с Перкинсом притащили Джона в таверну «Голова Борова», которая была неподалеку, — продолжал Ричард с глубоким вдохом. — Это та самая таверна, где Джон, я и принц Хэл кутили ночи напролет. Нэлли, хозяйка, уложила несчастного в постель и положила влажное полотенце на его горячий лоб. Она была рада увидеть его вновь.

— В то время он был еще жив?

— О да, он еще что-то понимал и говорил. Нэлли вложила ему в руки весенние цветы, и Джон бормотал двадцать третий псалом «Бог мой пастырь…»

— Никогда бы не подумала, что такой дебошир, как сэр Джон, читал Библию, — удивилась Тэсс.

— Все живые боятся смерти. С губ Джона не сходило имя Бога, пока он не отошел… Молился ли он, просил ли прощения, мы не знаем. В последние минуты жизни он умудрился схватиться за меч, который лежал рядом с кроватью, и стал угрожать им невидимому врагу. Джон в ужасе таращил глаза в угол комнаты и кричал, явно прогоняя Смерть. Затем старик сказал, что он не трус, а просто очень любит жизнь и не хочет расставаться с ней. Я попрощался со стариком, поцеловал его в лоб. Джон улыбнулся и сказал, что король простил ему прегрешения. Затем мой старый друг замер на кровати, его лицо побелело, глаза закатились. Последним его словом было «прощение».

Ричард замолчал, не в силах продолжать.

Тэсс разрыдалась, закрыв лицо руками. Она тихо всхлипывала, наполняя сердце Ричарда теплом. Он крепко прижал ее к себе, успокаивая. Он чувствовал, что жизнь продолжается; радость и печаль — это лишь признаки неукротимо текущей жизни.

Он поцеловал Тэсс в лоб, думая уже о проблемах завтрашнего дня.

— Тэсс, через два дня мы начнем сражение за Мэрли-Вэйл, — с нежностью, но твердо прошептал Ричард.

Она посмотрела на него с одобрением, затем прижалась к губам горячим поцелуем. То было благословением, печатью, дающей добро на битву.

Но вот все проблемы и печали ушли на задний план — жизнь брала свое. Тэсс поднялась и потащила его к ванне.

— Сейчас я помою тебя.

Она помогла ему раздеться. Ричард с удовольствием погрузился в теплую воду. Тэсс намылила его и стала нежно массировать шею, снимая усталость после долгой дороги.

— Сейчас мы ляжем в постель и займемся любовью.

— Ты не боишься, что я ослабею перед схваткой с епископом?

Тэсс мило улыбнулась и стала тереть ему грудь мочалкой.

— Нет, мой милый, мы должны поскорее зачать сына. Имя Ричард должно жить вечно.