Грезы президента. Из личных дневников академика С. И. Вавилова

«За Манежем ездят казаки с нагайками. У губернаторского дома на Тверской демонстрации, какие-то девицы на извозчиках с красными бантами. Мне 14 лет, вместо понимания какое-то расплывчатое пятно. В школе игра в революционеров. Я пишу устав какого-то кружка и „стряпаю“, ничего не понимая, статью о социализме ‹…› Дома сестры играли на рояле „Вы жертвою пали“. Потом много раз ходил на Ваганьково на могилу Баумана (это недалеко от родных), уносил с венков ленточки и цветочки» (8 января 1951). «Пресню стали обстреливать шрапнелью. Мама вышла на крыльцо, и осколок шрапнели свалился около нее. Этот осколок хранится у меня до сих пор в Ленинграде. ‹…› Помню, прятали раненых и у нас дома и в соседних домах. Прятали брошюры и прокламации. По домам ходили с обысками. ‹…› Вот сейчас, в процессе писания, стараюсь восстановить в памяти прошлое. Ясны, отчетливы картины. Вижу, как живых, и баррикады, и рабочих с пулеметными лентами, и граждан в шубах, поневоле оказавшихся „у праздника“. Но мое собственное отношение было неясно. Левый, строил баррикады, рвал царские портреты, прятал прокламации, но все это было еще детской игрой» (9 января 1951). «Как себя помню (с 5-ти лет, с „ходынки“), всегда чувствовал себя „левым“, „демократом“, „за народ“. ‹…› Но моя левизна и демократизм не переходили в политику, в ее жесткость и даже жестокость (объективную необходимость этого я всегда сознавал, но от мыслей к делу перейти не мог). Теперь это называют „мягкотелостью“. Из нее и проистекает моя органическая беспартийность. Революция 1905 г. меня испугала. Я бросился в науку, в философию, в искусство. В таком виде и подошел к 1917 г.» (10 января 1951).

Фраза «Революция 1905 г. меня испугала» очень точна. Вот несколько последовательных записей из дневников 1909–1912 гг., показывающих, насколько сильным был «откат» Вавилова:

22 февраля 1909