Грезы президента. Из личных дневников академика С. И. Вавилова

Полтора десятка раз Вавилов цитирует в дневниках по разным поводам знаменитую фразу из «Фауста» «Verweile doch, du bist so schön» («Остановись, мгновенье, ты прекрасно»). Уже упоминавшаяся фраза «Ах, две души живут в груди моей» («Zwei Seele wohnen, ach! in meiner Brust») многократно употребляется Вавиловым в ранних дневниках в связи с внутренними метаниями – выбором между «гуманитарным» и «естественно-научным» мировоззрением. Четырежды Вавилов цитирует в дневнике «великие, загадочные слова Мефистофеля» (4 августа 1910): «Ihr durchstudiert die gross und kleine Welt, // Um es am Ende gehen zu lassen, // Wie’s Gott gefällt»[223]. Эти же строки Вавилов приводит и в своей первой философской статье (1933).

После искусствоведческих статей – научно-популярные книжки, статьи в энциклопедиях, затем статьи по истории науки и по философии. С точки зрения чистой, рафинированной лабораторной науки от перевода антикварной, экзотической в квантовую эпоху «Оптики» Ньютона (1927) до статьи «Диалектика световых явлений» в журнале «Под знаменем марксизма» [Вавилов, 1934а] дистанция примерно такая же, как – дальше – от этой философской статьи до приветствия папанинцам «Рыцари большевистской науки» в «Таганрогской правде» (1938).

Призрак коммунизма

В любом случае, какой бы ни была истинная причина публицистической активности Вавилова – сокровенный «гуманитарный зуд» или статус «профессора-ударника» (скорее всего, и то и другое) – ничего противного своим убеждениям он в газетных статьях не писал.

В 1930-х гг. он вполне искренне и доверчиво одобрял самый передовой коммунистический режим. Более того, даже очевидная недемократичность строя не была для Вавилова чем-то ужасным: уже в ранних дневниках были записи совершенно антилиберальные по своему духу.

Впрочем, как и во многих других вопросах (отношении к религии, например, о чем речь пойдет особо), позиция Вавилова тут неустойчива, колебания точки зрения многократно зафиксированы им «собственноручно».

Автобиографические заметки Вавилова, которые он начал незадолго до смерти, очень похожи по тональности на дневниковые записи, но, вероятнее всего, писались с оглядкой на возможность публикации, не совсем «для себя». Вот фрагменты из этих заметок, касающиеся политических взглядов Вавилова (цит. по: [Франк, 1991], с. 119–121).