Грядет царь террора

Я больше не слушал откровений Крупина, изливавшего свои душевные переживания. Я был настолько расстроен и выведен из себя, что хотел прервать его и выставить за порог, но сдержался. Это был не выход. В конце концов, мы оба с Крупиным оказались в очень опасной ситуации, и еще неизвестно, удастся ли нам выбраться из нее живыми-здоровыми.

Я снова прислушался к тому, что говорил Виталий Ованесович, и услышал вот что:

— …Когда Брыксин отправился в ресторан «Огни Москвы», чтобы договориться с Саловым о своем возвращении обратно в «Терек», то он не взял с собой все опытные штаммы «А-5». Оставил их у меня. А я в тот день ждал его на даче одного его приятеля. Не знаю даже, как его зовут. Грузин какой-то… Так вот! Неожиданно среди бела дня на дачу этого самого грузина налетели какие-то вооруженные люди. По-моему, это были те же самые, кто напал на нашу машину ранее. Бойня была жуткая! У грузина в доме оказалось полно всякого оружия. Он и его телохранители, человек пять, отстреливались до тех пор, пока дом не загорелся. Только после этого они куда-то испарились, исчезли. Те, кто нападал, сказали потом, что у грузина под дачей был прорыт подземный ход, который вел аж до соседнего карьера, где раньше добывали глину для кирпичного заводика. Да! А я не сгорел, мне снова повезло. Я отсиделся в подвале, куда меня посадил грузин еще до схватки. Жарко там было, не спорю, но не смертельно. В общем, когда все кончилось, вытащили меня эти боевики, отобрали мой дипломат с вирусным штаммом «А-5» и привезли сюда. Я и подумал, что они охотились за тем богатым грузином, чтобы взять его в заложники, а потом получить выкуп. Слышали, наверное, что на территории Чечни сейчас более пятидесяти человек украдено, и все они граждане разных стран. За них тут хотят получить выкуп. Это же бизнес!.. Вот так! Ну а поскольку захватить грузина чеченам не удалось, то они решили взять вместо него меня. Вот такие дела!

Выслушав рассказ бывшего сослуживца, я подумал о том, что не все концы в его рассказе вяжутся одни с другими. Например, зачем боевикам нужно было брать в заложники Крупина, если им нужен был богатый грузин? Что-то вирусолог утаивал от меня, что-то скрывал…

Как бы сейчас кстати оказался совет моего друга Вадима Краснова! Для него и его коллег из «конторы», по-моему, здесь определенно нашлась бы работа. Но Краснов был в Москве, а я находился в горах Чечни. И передать ему весточку было никак невозможно.

Еще раз взглянув на растерянного Крупина, нервно курившего у окна, я сказал:

— Влипли мы с вами, Виталий Ованесович, по самые уши. Теперь остается только подчиниться обстоятельствам и ждать удобного случая вырваться отсюда.

— Вырваться? — переспросил Крупин, затем, тяжело вздохнув, произнес: — Это нереально. Пойдемте, я вам лучше покажу здешнюю лабораторию. До обеда у нас еще полчаса…

Глава 21. «Ты — каторжник!»

Доктор Данила весь сентябрьский день, ознаменованный началом Чумного бунта, провел в Симоновской больнице, принимая новых больных. На следующий же день он собирался проведать выздоравливающих в Даниловском монастыре.

О драматических событиях, разыгравшихся в Москве, он узнал все от того же подлекаря Серафима Сухонина, ставшего невольным свидетелем жестоких расправ бунтовщиков со служивыми людьми на карантинных постах.

— Лучше бы вам, господин доктор, переждать тут, — предупреждал он Самойловича во время позднего ужина. — А то еще попадете бунтовщикам под горячую руку…

— Что же, они и против врачей выступают? — недоверчиво спросил Самойлович. — Не понимают, что ли, дурьи головы, кто помогает, а кто вредит?

— Не понимают, — тяжело вздохнув, ответил Сухонин. — Да и как им понимать, когда верховодят ими сущие разбойники? Таких преступных рож я отродясь не видывал…

И все же доктор Данила не внял предупреждениям своего помощника. Ранним утром следующего дня он как обычно направился через все Замоскворечье на самую окраину города, туда, где находился Даниловский монастырь.

Его коляску задержали на перекрестке, когда он только-только собирался повернуть на правую дорогу, ведущую к монастырским стенам. Группа людей, состоявшая из девяти мужчин и четырех женщин, предводительствуемая здоровенным косматым мужиком неопределенного возраста, окружила коляску Самойловича с четырех сторон.

— Я узнал его! — прорычал предводитель бунтовщиков. — Это чумной доктор! Он специально на здоровых людей порчу наводит!..

Голос предводителя показался доктору Даниле знакомым. Где-то он уже слышал его. Вот только где?

— А что вам плохого доктора делают? — мирно спросил он у злобно таращившихся на него людей.

— Как это что?! — взвыла растрепанная толстуха. — Они все из-за моря-окияна сюда плывут, ироды, чтобы православный люд морить своими дьявольскими снадобьями!..

— Я не из-за моря и никому еще вреда не сделал, окромя пользы! — громко проговорил Самойлович.

— Ты смотри! — удивилась толстуха. — Он по-нашему говорить обучен… Может, и вправду не немец? Немчура-то по-человечески и объясниться не могет, только каркает… Кар да кар, и все тут!