Грядет царь террора

— Англия… — произнес я вслух. — Но ведь туда же сегодня должен был улететь Крупин. Он мне позвонил перед самым твоим приходом и сказал, что взял билет на самолет до Лондона.

— Да что ты! Ведь он же проходит у нас свидетелем и дал подписку о невыезде…

— Плевал он на подписку! Этот человек всю свою жизнь делает то, что ему хочется. И надо сказать, раньше у него все получалось как нельзя лучше лично для него. Кандидатскую защитил блестяще, хотя материалы для нее ему готовил один молодой аспирант, чертовски нуждавшийся в средствах. Несколько открытий, сделанных Крупиным, были практически позаимствованы у коллег. Но ведь как умело он обставлял свой плагиат! Не подкопаешься. Обиженные им таланты до сих пор прозябают на должностях младших научных сотрудников, тогда как сам Крупин завлаб. Куда там!

— К чему ты все это говоришь? — спросил Вадим.

— А ты до сих пор не понял? Крупин — вот кто мог организовать и провернуть всю эту авантюру от начала до конца. Этому старому интригану и греховоднику подобное вполне по плечу.

— Так ты считаешь, что он является главным закоперщиком во всей этой передряге? — Краснов даже поднялся на ноги.

— Не удивлюсь, если моя догадка окажется верной, — ответил я.

— Так… Когда Крупин улетает?

Я взглянул на часы.

— Через сорок минут…

— Дьявол! Где у тебя телефон? Хотя у меня же есть сотовый…

Краснов умчался как сумасшедший, забыв про недопитую бутылку коньяка. Мне же ничего не оставалось, как налить себе сначала одну рюмочку, выпить, затем еще одну…

«Чертов Крупин! Это ж надо суметь так провернуться… — подумал я с каким-то даже уважением к своему бывшему сослуживцу. — Он умудрился за два дня купить билет в Англию. Но это еще ладно. Он сумел получить за столь короткий срок визу, а ведь известно, что британцы не очень-то жалуют бедных русских на берегах Темзы. Для получения визы в Англию всякий желающий туда отправиться из России, даже если это всего лишь турпоездка, обязан предоставить в английское посольство справку, что у него на счету имеется не меньше миллиона долларов… Это я знаю совершенно точно. Откуда бы подобная сумма имелась у Крупина?..»

Я выпил еще стопку и решил, что с меня достаточно. Голова закружилась, приятная истома овладела всеми моими членами.

«А кто-то там бегает, ловит преступников… А на улице противный дождь… Как хорошо, что я могу позволить себе оставаться в такой мерзопакостный вечер дома, никуда не спешить, пить коньяк и думать о делах давно минувших дней. Например, о чуме 1771 года. Кстати, неплохо было бы снова засесть за свою книгу…»

Я встал из-за стола, прошел в кабинет, где меня ожидали мои бумаги, раскиданные тут и там. Убирать их никому не дозволялось. Впрочем, наводить порядок в моей квартире было некому…

«Лена… — подумал я с грустью. — По сути дела, она никогда особенно не интересовалась моей работой. У нее всегда были свои интересы, которые в конечном итоге и завели ее Бог знает куда. Где теперь искать эту дурочку? И жива ли она вообще? Не знаю…»

Я уселся прямо на пол, подпер рукой подбородок и глубоко задумался. Но в этом состоянии я пребывал недолго. Мне показалось-померещилось, что кто-то еще находится в моей квартире, кто-то темный и ужасный. Я не видел этого существа глазами, я мог только ощущать его темную мощь, которая потрясала, заставляла вибрировать каждую клеточку моего тела.

«Черт, надо меньше пить!..» — подумалось мне.

И тут же пришло понимание ситуации, прозрение, что ли. Я понял, КТО посетил мое жилище в эту темную ненастную ночь. Это было не существо во плоти и крови, нет. Ко мне проник эгрегор чумы. За многие века властвования на земле моровой язвы не могло не появиться этого великого и жуткого эгрегора. Ведь именно о нем упоминал в своих записях доктор Самойлович. Ведь и к нему когда-то являлось это НЕЧТО. Сколько с тех времен минуло лет, сколько воды утекло, а вот надо же, эгрегор не исчез. Видимо, за те века владычества чумы человечество своими мыслями, страхами породило такое мощное создание, настоящего монстра, которого нельзя видеть, но можно ощущать. И это жуткий образ, вызванный из небытия моей подстегнутой спиртным фантазией, окутал меня, усыпил, а затем показал, как на стереоэкране, страшные картины далекого прошлого, где мучительно умирали люди, где горели города, где все живое в содрогании бежало от одного слова «мор». И так продолжалось всегда. И так будет продолжаться и дальше, если…

«Что “если”»? — я спрашивал и спрашивал, но ответа не было. Никакого ответа.