Нет. У Избранных для совпадений и случайностей места нет. Грендаль едва удержалась, чтобы не сплести узел Принуждения и самой не завладеть мальчишкой. Но она обуздала свой порыв. Если на мужчину воздействовать Принуждением такого уровня, то вернуть все к исходному состоянию будет невозможно, и Моридин, того гляди, разгневается. Впрочем, его капризы – не ее забота. Он никогда, даже в прежние-то годы, не отличался уравновешенностью. Если она сама намерена однажды стать Ни’блисом, важно не раздражать Моридина понапрасну, пока не придет время нанести удар.
Грендаль отвернулась от посланца – если она не способна заполучить его, то никакого интереса он для нее не представляет, – и взглянула в открытые врата. Она ненавидела, когда ее принуждали встречаться с кем-то из Избранных на чужих условиях. Она ненавидела, когда обстоятельства вынуждали ее покидать свою крепость и оставлять своих любимцев. Больше всего она ненавидела, когда ее заставляли унижаться перед тем, кто должен был сам находиться у нее в подчинении.
Но делать нечего. Моридин был Ни’блисом. Пока что. А значит, сколь бы ненавистно это ни было, у Грендаль нет выбора – она обязана откликнуться на призыв. Посему Грендаль отставила бокал, встала и прошла через врата, сверкая золотом вышивки, которая украшала ее почти прозрачное светло-голубое платье.
По ту сторону врат оказалось безумно жарко. Грендаль немедленно сплела пряди Воздуха и Воды, охлаждая окружающий ее воздух. Она находилась в здании из черного камня, в окнах, в которых не было стекол, дрожал ярко-красный свет. Эти красноватые отсветы наводили на мысли о закате, но в Арад Домане день только-только перевалил за середину. Она оказалась настолько далеко?.. Неужели? Или все же нет?
Всю обстановку комнаты составляли жесткие стулья из черного-пречерного дерева. Определенно, Моридину в последнее время заметно недостает воображения. Все черное и красное, и все крутится лишь вокруг того, как бы убить тех глупых мальчишек, что родом из деревни Ранда ал’Тора. Неужели только ей, одной-единственной, понятно, что настоящая угроза – сам ал’Тор? Почему бы просто не убить его и разом не покончить со всем?
И ей не доставляли радости размышления о самом очевидном ответе на этот вопрос: ни один из Избранных до сих пор не выказал себя достаточно сильным, чтобы сокрушить ал’Тора.
Грендаль подошла к окну и обнаружила причину кроваво-красного свечения снаружи. На напоминавшей глину земле проступали красные пятна от содержащегося в почве железа. Она находилась на втором уровне черной-пречерной башни, и камни буквально впитывали в себя обжигающий жар небес. Снаружи почти ничего не росло, и немногие растения были испещрены черными пятнами. Выходит, это Запустение, причем самый далекий северо-восточный уголок. Немало времени минуло с тех пор, как она тут бывала. Надо же, Моридин, по-видимому, как-то обнаружил былую цитадель.
В тени крепости стояла кучка жалких хибарок, вдалеке виднелись участки с посадками, что свидетельствовало о возделанных полях; растения несли на себе печать Запустения. Наверное, пытались вывести новый сорт, способный произрастать и давать урожай в подобном месте. Вероятно, речь шла даже о нескольких разных сортах – это объясняло отличавшиеся по виду посевы. Поля патрулировали стражники, облаченные, несмотря на жару, в черную форму. Солдаты были необходимы, чтобы отражать нападения разнообразных исчадий Тени, которые населяли отдаленные места Запустения. Этим созданиям не был ведом иной хозяин, кроме самого Великого повелителя. Что вообще все это время тут делал Моридин?
Размышления Грендаль вскоре прервали шаги, возвестившие о прибытии других Избранных. Демандред вошел в комнату через двери на южной стороне, его сопровождала Месана. Выходит, они явились вместе? Они полагали, будто Грендаль неизвестно об их никчемном союзе, причем в их комплоте участвовала и Семираг. Но, говоря по правде, если бы эта парочка хотела сохранить свой альянс в тайне, неужели они не смогли бы явиться на призыв поодиночке?
Грендаль, пряча улыбку, поприветствовала Демандреда и Месану кивком, а потом нашла взглядом самый большой и самый с виду удобный стул в комнате и уселась на него. Она провела пальцем по гладкому темному дереву, ощущая его структуру под слоем лака. Демандред с Месаной холодно взирали на нее, и она достаточно хорошо знала обоих, чтобы различить промелькнувшую в их взглядах тень изумления, которое им не удалось скрыть при виде Грендаль. Вот, значит, как. Выходит, они заранее знали о встрече? Но не о том, что на ней будет и Грендаль? Лучше всего притвориться, что сама она нисколько не удивлена. Грендаль одарила обоих Избранных понимающей улыбкой и подметила полыхнувший в глазах Демандреда гнев.