Грязь. Motley crue. Признание наиболее печально известной мировой рок-группы

Когда я работал над сведением барабанов с Роном Невисоном (Ron Nevison), мы получили неожиданный телефонный звонок: у моего менеджера, Брюса, произошло кровоизлияние в мозг. За то короткое время, проведённое вместе с Брюсом, я полюбил его, как родного отца. Рон и я пошли в ближайщий бар и, рыдая на плече друг у друга, здорово нагрузились, а затем отправились в больницу, чтобы навестить его. Мы прибыли слишком поздно: он был мёртв. Когда наш общий друг, Берт Стейн, услышал о том, что случилось, он предложил мне свою помощь, пока я не найду себе нового менеджера. Он так и не перестал быть моим менеджером, и вместе мы пережили чёрных дней и смертей больше, чем возможно себе представить за всю человеческую жизнь.

Когда я вернулся в студию, кто-то привёл туда порнозвезду с киностудии «Vivid Video» по имени Джанин Линдмюльдер, с которой я начал встречаться, а позднее снял её в одном из моих клипов. Каждая модель, которая появлялась в каком-нибудь из моих сольных видео, это кто-то, с кем я встречался.

Как только мы закончили запись альбома, я повёз её и мою подругу, модель журнала «Пентхаус», на Гавайи, чтобы отпраздновать это событие. Кто-то из них прихватил с собой видеокамеру, и, когда однажды ночью мы все хорошенько подпили, установил её и отснял всё, что там происходило. После поездки я не видел ни одну из этих девочек, пока месяц спустя я не отправился в поездку в Палм-Спрингс. Обе они были там, и при этом они были любовницами. Я подцепил их обеих. Вы, наверное, удивляетесь тому, как часто это происходило.

Я не вспоминал о них обеих до тех пор, пока годы спустя, после того, как просочилось домашнее видео Памелы и Томми, моя видеопленка вдруг всплыла на рынке. Я подумал, что Джанин продала её ради денег, потому что у меня никогда не было копии. Я был зол на неё, но воздержался от предъявления ей иска или публичного разбирательства, т. к. не хотел привлекать ещё большего внимания к сексуальной пленке. К счастью, я ничего этого не сделал, потому что позднее через распространителя пленки я узнал, что это сделала другая девочка, что было очевидно, потому что, когда я, наконец, посмотрел видео, то увидел, что её лицо было замазано.

После Палм-Спрингс я начал наведываться в клуб под названием «Denim and Diamonds», где вперемешку собирались байкеры и модели. И я решил, что нужно устроить в «Bar One» вечеринку, подобную тем, что происходили там. Мы договорились с «Джагермейстер» [81] об их спонсорской поддержке и об участии девочек с их стороны. Я никогда прежде не пробовал «Джагермейстер», поэтому я даже не предполагал, насколько это сильная штука. Большую часть того, что случилось позднее той ночью я не помню: почему-то я вышел на улицу, взабрался на свой «Харлей» и с мостовой въехал прямо в двери клуба. Клуб был битком набит людьми, и когда я поддал газу и заехал на танцпол, колёса выскользнули из-под меня, мотоцикл упал, заскользил по полу и врезался ряд столиков. Я шлёпнулся на спину на танцпол и потерял сознание.

Я проснулся больной, сконфуженный и благодарный за то, что не убил никого и себя в том числе. Не думаю, что я когда-либо прежде мог так нажраться ликером. Блюя и потея, я два дня пролежал в кровати с алкогольным отравлением. Так закончился мой кризис серднего возраста. Я просто не мог больше вести себя подобным образом. Я должен был повзрослеть и принять, наконец, тот факт, что я — взрослый человек с определёнными обязанностями, хотя, конечно, это не означало, что я не могу по-прежнему весело проводить время.

Я съехал из «Бэль Эйдж» и купил свой собственный дом — огромный готического вида особняк под названием Си Мэйнор (Sea Manor) в Малибу. Не только потому, что мне нужно было убраться из Голливуда, но ещё и потому, что мне хотелось иметь дом, где было бы хорошо Скайлэр. Навещая меня в Голливуде, она никогда не была особенно счастлива. В доме я устроил для неё комнату с маленьким столиком и детским компьютером. Она любила бывать в этом доме, и каждое утро вытаскивала меня из кровати и тянула на пляж, где мы строили замки из песка высотой с неё и часами рассказывали сказки о королях, королевах и рок-звёздах, которые жили в них.

В спокойной обстановке Малибу, я, к тому же, смог собрать новую группу для того, чтобы продвигать «Exposed». Альбом достиг тринадцатой позиции в чартах популярности, поэтому мы оказались в нашем первом туре в качестве открывающей группы для «Van Halen». Это был унизительный опыт, потому что, во-первых, за все эти годы я ни разу никого не “разогревал”, а во-вторых, я был в туре с группой, которая сменила своего вокалиста и при этом чувствовала себя превосходно. Сэмми Хагар (Sammy Hagar), который заменил Дэвида Ли Рота, быстро стал моим хорошим другом, и мы взяли за правило опрокинуть по стаканчику «камикадзе» перед моим выступлением и по «маргарите» — перед его. Он кончил тем, что его контракт с группой не продлился долго, потому что он постоянно напивался перед выходом на сцену.