Грязь. Motley crue. Признание наиболее печально известной мировой рок-группы

Но после этого она вдруг учудила, потому что, выпив, мы наступили на одну из тех самых мин. "Боже мой", запричитала она. "Я поверить не могу, что пила с тобой. Я даже в мыслях не могла этого допустить". Таким образом, когда вернулось чувство вины, за ним пришла и прошлая драма. Как раз в то самое время, когда всё это происходило, я должен был отправиться в тур с «Methods of Mayhem». Когда я вернулся домой, её не было в городе, она была на съемках для телевидения. Мы постоянно отсутствовали, и расстояние и нехватка общения уничтожали нас. А затем, в День Святого Валентина, меня снова уволили. Как гром среди ясного неба она вдруг заявила, "Я больше не в состоянии это выносить". Взяла детей и сбежала. Она абсолютно исчезла: я звонил её семье и друзьям, но никто так и не сказал мне, где она.

Когда неделю спустя она, наконец, позвонила, речь сразу же зашла об опеке над Диланом и Брэндоном. Она хотела, чтобы я подписал одностороннее соглашение, которое, по существу, предоставляло бы ей полный контроль над детьми. Я сказал ей, что этому не бывать, и как только я это сделал, окружной прокурор позвонил моему адвокату и сказал, что у неё есть свидетель, который готов дать показания о том, что я выпивал, нарушив тем самым условия испытательного срока. Но мы-то знали, кем был этот свидетель. Я провёл ещё пять дней в тюрьме, но я добился того, чтобы остаться со своими мальчиками.

В прошлый раз, сидя в одиночной камере, я заглянул внутрь себя и решил проблемы моего грёбаного скудного умственного развития. Затем я выглянул наружу и решил проблемы моего слабого музыкального развития, т.к. тюрьма была одним из тех мест, где никто не мог влезть мне в голову и начать мною манипулировать. На сей раз, я использовал время пребывания в одиночке, чтобы найти последнюю отсутствующую часть пазла: мою трахнутую личную жизнь.

Я дал себе три обещания: первое — никогда больше не жениться, спустя всего лишь четыре дня после знакомства. Второе — я должен быть уверен, что познакомлюсь с её матерью прежде, чем женюсь на ней, что спасло бы меня от многих горестей с Памелой и Хизер, потому что обе они в значительной степени оказались молоденькими копиями своих матерей. И третье состояло в том, что моя будущая подруга не будет кем-то, кто когда-либо снимался в кино, в журналах, и, если уж на то пошло, даже бывал в Голливуде: она будет стоять за прилавком магазинчика косметики где-нибудь в провинциальном Нортбруке, штат Иллинойс или будет работать в адвокатской конторе в Роли, штат Северная Каролина.

Когда я покинул тюрьму, я был уверен, что не будет никакого третьего раза с Памелой. Я не собирался злиться или мстить ей. Фактически, я всё ещё любил её, и всегда буду любить. У нас двое общих детей, и мы оба всегда будем присутствовать в жизни друг друга, поэтому с таким же успехом мы могли бы попробовать быть друзьями. Также я пообещал себе, что не буду продавать своё жильё, потому что я хотел, чтобы наши дети всегда могли прийти в дом, где они родились и выросли.

В день, когда я вернулся, я наладил у себя дома новую студию и начал работу над следующим альбомом «Methods of Mayhem». Как-то на днях, я решил сделать перерыв и пошёл за продуктами на рынок, который находится рядом с моим домом. Пока я делал покупки, случилось так, что я столкнулся с бывшей женой Никки — Брэнди. Мы немного поболтали, а потом она позвонила нашему общему другу, чтобы взять у него мой номер телефона. Вчера она позвонила и сказала, что живёт прямо за углом. Так что, наверное, мне стоило бы, чёрт возьми, плотнее этим заняться. В конце концов, я сейчас — мистер Холостяк. И, кроме того, я только что пролистал главы Никки в этой книге и прочёл всё о нём и о Хани

Глава 8. Никки «О последнем приключении, которое случается с нашим несчастным героем, и о других тягостных событиях, необходимых для ясного понимания этой истории»

К моему удивлению, с уходом Томми, впервые на моей памяти группа вступила в период стабильности, и мы записали альбом, который должен был стать преемником «Dr. Feelgood» — «New Tattoo». Гневные и мрачные эмоции эры «Generation Swine» начали себя изживать: я по-своему разобрался со своим отцом, отстоял в суде совместную опеку моих с Брэнди детей, поставил группу обратно на рельсы и переиздал наши старые альбомы на лейбле «Motley Records», где они разошлись тиражом в пять раз большим, чем продала «Elektra».

Но затем я получил телефонный звонок от своего брата Рэнди. Он узнал, где жила наша сестра Лиса: в пансионе в Санта-Круз. Я твёрдо решил повидать её. После всего этого героина, кокаина и алкоголя я, наконец, осознал, кто же я есть на самом деле. Я позвонил моей маме и спросил её, почему она всегда держала меня на расстоянии от Лисы, но всё, что она могла, это повторять снова и снова, "Тогда всё было совсем по-другому".