Грязь (СИ)

Тот не двигался, боясь навлечь гнев молодого лорда. Он тоже видел злость в его глазах. Это страшило его. Все боятся чужой злости. Боятся, что она может задеть и тебя. Совершенно случайно. Быть может человек даже не хотел сделать тебя больно, срывая ее на тебе, но он делает. Самое ужасное то, что некоторые делают это намеренно. Срывают свою злость на постороннем человеке, а после даже не просят прощение за содеянное. Но Рамси не просто срывает свою злость. Он получает удовольствие от всего этого. высвобождая ее изнутри, он буквально чувствует, как его кровь набирает скорость по венам. Начинает свой кругооборот куда настойчивее и стремительнее. Это так прекрасно. Чувствовать, что ты отпускаешь свои чувства, как птиц из клетки. Потом ты наблюдаешь их полет. Любуешься результатом, и затем приходит оно. Успокоение.

- Не может запомнить что? - спросил Фрей.

- Если хочешь убить кого-то, то коли прямо в сердце, - на этих словах он немного надавил хорошо отточенное лезвие ножа, заставив погрузиться его вглубь одежды.

Фрей чувствовал. Чувствовал, что еще немного и его могут убить. В воздухе царило напряжение. Казалось, что даже время остановилось, а весь мир задержал дыхание.

Что же он сделает?

Убьет лорда или отпустит?

Сложный выбор.

Он посмел тронуть Старк, ошибочно полагая, что это ему спустят с рук. Но если он убьет его сейчас,тогда отец не спустит ему это с рук. Во время его отъезда отец признал его своим наследником. Теперь он уже Болтон.

Не Сноу.

Сын, который поклялся чтить традиции отца и никогда его не подводить.

- Вам повезло, что вы гость в этом замке, - сказал Рамси, явно сожалея об этом.

Я найду тебя позже. Когда ты перестанешь быть гостем Дрэдфорта. Я даже плюну на то, что ты родственник моей мачехи. Я найду тебя и тогда мы повеселимся, лорд Фрей.

Он убрал нож, вернув его обратно себе на пояс.

- Думаю, вам стоит показаться мейстеру, лорд Фрей. В вашу рану могла попасть инфекция, - на этих словах он указал на его рану.

Тот, решая не испытывать терпения юного лорда, поспешил покинуть комнату. Даже дверь закрыл. Словно хотел огородить себя этим от всего плохого, что с ним могло случиться в этой комнате.

- Почему ты дал ему уйти? - в ее голосе чувствовался гнев.

Так надо было.

- Он гость в этом замке. Я ведь не могу убить гостя. Это запрещено законами гостеприимства.

- В пекло законы. Я сама все сделаю, - на этих словах она ринулась к двери.

Ты похожа на снежную бурю.

Холодная.

Горделивая.

Режущая.

Опасная.

Безрассудная.

Но я не дам тебе совершить убийство. Он должен жить. Некоторое время.

Рамси остановил ее у двери, не дав той даже открыть ее. Круто развернув ее, он припечатал ее спиной к ней. Цепкими пальцами обхватил ее запястья, чтобы она не вырывалась.

Его пальцы. Снова. От их прикосновения сводит скулы, но она терпит.

- Пусти меня. Я не хозяйка этого замка - значит могу убить его, не нарушая законов.

Она пытается вырваться из его схватки но не может. Он лишь заводит ей руки вверх, так что теперь они находились чуть выше уровня ее головы.

Она зло смотрела на него, но ему было плевать на это. Сейчас она выглядела так прекрасно. Кто выковал твою красоту? Он никак не мог понять и поверить. Поверить, что в мире может быть столь ослепительная и совершенная красота. Она похожа на звезду. Прекрасна издали, но может обжечь вблизи. Сейчас она обжигала. Ее красота полна тьмы. Она способна завладеть чужим разумом, совершенно не заботясь о грядущих последствиях. С его разумом именно это и происходит, а она даже не подозревает это. Но это куда более волнительно, чем если бы она знала. Ее незнание о том, что может делать ее красота, может свести с ума даже самые лучшие умы. Это делает ее чистой. Без всяких там грязных интриг и сговоров. И сейчас она стояла прямо перед ним. Широко открытые глаза, которые мечут искры злости и гнева. Немного приоткрытые губы. Так и манят. Черт! Она даже не понимает, какого это. Хотеть ее, но бездействовать. Ему хотелось сорвать с нее это дурацкое платье и ощутить все прелесть ее обнаженного тела. Он был уверен, что без него она будет выглядеть неподражаемо. Впрочем, она всегда имеет такой вид. Даже сейчас, когда прижата к двери.