Грязная бомба

Одной из мер реагирования явилась ЕРА. Европейское разведывательное агентство. Организованное, в основном, выходцами из MI6 (первой главой ЕРА была британская баронесса), оно официально относилось к европейскому Комиссариату по иностранным делам и занималось только сбором информации: по закону оно не имело право реализовывать ее и могло только передать информацию национальному государству, которого она касается для принятия мер на национальном уровне. Но это была ложь, на самом деле ЕРА строилась как организация действия. Ее сильной стороной была распределенность – как и принято в Европе. Агентство, занимающееся киберзащитой Европы, например, находится в Эстонии, а Интерпол – во Франции. Где находилась штаб-квартира ЕРА – не знал никто[34].

Но ядерный взрыв в Париже (само это слово не употребляли, предпочитали «инцидент с расщепляющимися материалами высокого уровня») снова заставил сплотиться. При этом стороны уже не доверяли друг другу…

Собраться решили в здании, которое использовал Комиссариат внешней торговли ЕС, его, кстати, возглавлял бывший первый секретарь Тартуского обкома комсомола. С американской стороны прибыл министр безопасности Родины Самуэль Рабинович. Он был евреем с литовскими корнями, его семья погибла от действий литовских пособников нацизма. От Европы была баронесса Кэтчфилд, глава ЕРА и люди из европейского комиссариата Иностранных дел, представляющие собой «парадную сторону» ЕРА.

Сэм Ревен (так теперь звали еврея из местечка Российской империи), отправляясь в Европу, отлично понимал, чего ждать. Европа – это не Америка, не США. Это вещь в себе. И хотя они часто говорят одними словами, но говорят, получается, о разных вещах. Европа лукава, там приходилось столько выживать, что лукавство стало залогом того, что ты останешься жив. Европа закрыта. Это в США принято говорить громко, потому что там никогда не было ни своего Гитлера, ни Сталина, ни кайзера, ни императора. Европа умеет забывать – после Второй мировой всю вину возложили на Германию, как-то мимоходом забыв, что первой армией объединенной Европы считались войска СС! А как по-другому, если в СС существовали иностранные формирования всех европейских государств численностью от роты до дивизии? А после сорок пятого года эсэсовцев укрыла не только Аргентина с Бразилией, но и Франция. Во французском Иностранном легионе эсэсовцев было так много, что из них формировали целые полки, а часть из походных маршей Легиона – это переведенные на французский марши СС! А так все в порядке, все супер просто! Немцы же каются, верно? Что вам еще надо? А то, что в Прибалтике местных нацистских пособников, у которых руки по локоть в крови, сделали борцами за свободу, так это все нормально…

Все супер просто. Главное – правильно делать вид…

– Господа… – Ревен негромко, но внушительно стукнул кулаком по столу. Оживленная, полная едких, типично британских выпадов в сторону противника и вежливого хамства публика тут же стихла. – Господа, я напомню вам некоторые факты недавней истории. США потратили примерно сто пятьдесят миллиардов долларов для того, чтобы построить глобальную систему мониторинга Интернета. Текстовые сообщения, электронная почта, траффик. Перехваты и анализ сотовых телефонов. Сейчас мы стоим перед необходимостью вложить еще пятьдесят миллиардов. Это как минимум. Все это деньги американских избирателей, господа. Теперь вспомните, сколько вы платите нам за доступ к этой системе? Ничего. Ноль. Информация для вас бесплатна, для вас ее оплатили и продолжают оплачивать американские налогоплательщики. А теперь я хочу, черт возьми, услышать что-то конструктивное относительно того, с чем мы приехали. Пожалуйста.

Европейские бюрократы медленно «обтекали». Надо сказать, что вашингтонские бюрократы и рядом не стояли с брюссельскими. На вашингтонских был Конгресс, который мог остановить финансирование, хоть какая-то управа. На этих управы не было никакой, им остановить финансирование никто не мог, они и печатали деньги, и распределяли их.

Потом заговорила баронесса Кэтчфилд. Злые языки говорили про нее, что ее опыт в разведке состоит из опыта слежки за своим мужем, изрядным любителем гульнуть налево. Но смех смехом… а Сэм знал, насколько эта женщина беспринципна и опасна. Она злая в душе. Бывают добрые люди, которых просто прижала судьба, а вот баронесса злая изначально. Очень злой и лукавый человек… очень.

– Сэм… со всем уважением к тебе и к Соединенным Штатам Америки, вся ваша система не позволила предотвратить теракты в Европе, ни предыдущие, ни этот. Так что если бы мы что-то заплатили, то я бы сейчас потребовала назад свои деньги[35]. И если уж мы начали бросаться обвинениями, Сэм, позволь напомнить тебе, что Британия не раз вас предупреждала: демократия в арабских странах невозможна. Арабская весна не кончится ничем хорошим. Вы не прислушались, и вы пошли за нами из союзнического долга. Но почему-то основной удар террора пришелся на Европу, не на вас, Сэм.

Рабинович с трудом подавил раздражение.