Грязная Гарди (СИ)

Самым правильным ответом в данном случае было слово «нет», но Гарди в последнее время редко слушала логику. Интуиция же подсказывала, что лучше прыгнуть прямо в костер. Да и встретиться с этим Свичером уже сегодня на самом деле было бы очень удобно. Она еще толком не придумала, чем будет заниматься в своей оседлой замужней жизни в Голубом Ключе, но ночью идея преподавать физкультуру у детворы показалась ей весьма здравой. Конечно, директору может показаться странным преподавать спорт детям, которые все свободное время проводят либо в поле с родителями, либо в активных играх, но у Гарди были кое-какие доводы. Поэтому она заставила себя улыбнуться и вежливо ответить:

— Спасибо, Мона, мы будем.

Получилось кисло и натянуто, но искренности от нее никто не ждал. Хризелла с Моной оставались в лавке до тех пор, пока Тит не погрузил на телегу все товары, которые выбрала Гарди. Дамы покупки не комментировали, но глядели очень внимательно. Гарди же почему-то хотелось затеять с ними ссору.

С трудом сдержав себя, она вышла на крыльцо, с удивлением отметив, что «шоппинг» занял куда больше времени, чем планировала. Солнце клонилось к закату, осветив дорогу и ближайшее поле с рожью яркими рыже-красными пятнами. Тит снова любезно одолжил ей телегу, но Гарди уже задумалась о том, чтобы заказать повозку и купить пару лошадей. Она в этом деле ничего не смыслила и надеялась, что Кир подскажет что-нибудь дельное.

Гарди поймала себя на мысли, что думает о Кире, как о чем-то настолько естественном и привычном в своей жизни, будто он был с ней лет пять минимум, а не появился только неделю назад. Притормози, посоветовала она себе. Лучше сделать это заранее, чем потом врезаться, обнаружив, что тормозов уже не осталось.

— Ого, какое краснющее, — отвлек ее от невеселых дум голос лавочника. Гарди подняла глаза и посмотрела на облако, загородившее солнце. Несмотря на то что закат и раньше пылал багряно-красными цветами, эта туча сияла прямо-таки неестественным светом. Будто на картине, искусно выписанной маслом, кто-то намазал яркое пятно детским фломастером. Облако алело так ярко, что сразу привлекало внимание.

— Это оно над Хлопушками сейчас, — прокряхтел Тит, загружая мешки с продуктами на телегу. — Лишь бы не град. У них и так посевы на прошлой неделе дождь помял.

Гарди добралась домой уже к вечеру. Красное облако по-прежнему висело над горизонтом. Солнце уже село, и туча сменила красный плащ на багряно-черный. Ей показалось, что пару раз в небесной громаде сверкнули молнии. Раскаты грома долетели позже, когда Гарди вошла в дом и поняла, что он пуст.

Уныло висели ленты на потолке и лестнице, оставшиеся от ее неумелых украшательств. Погашенные лампы-ракушечники мрачно чернели на подоконниках. Галерея второго этажа, как всегда щерилась, могильной темнотой, а о том, что делалось на чердаке и в подвале, даже думать не хотелось. Где-то наверху раздался шорох, что-то звякнуло, и Гарди подумала, что крыс и мышей в доме должно быть в изобилии. Почему она раньше не догадалась купить отраву? Надо хотя бы завести кошку.

Не зажигая свет, Гарди прошла на кухню, слушая, как скрипят доски пола под ее новыми сапогами — обнова, приобретенная в лавке. Сев у потухшего камина в холодное кресло, она мрачно уставилась на пепел и пустой котелок. Очевидно, что Кира в доме не было с утра.

А он и не обещал жить с тобой под одной крышей, мрачно подумала Гарди. Гражданство ты получила, а насчет всего остального вы не договаривались. Да и что она хотела от фиктивного брака?

Все у меня правильно, убеждала себя Гарди через час, по-прежнему сидя кулем у холодного камина. Во дворе перед крыльцом лежала груда товаров, скупленных у Тита, надо было заставить себя подняться, разобрать покупки, принести воду, помыться, заварить чай. Хризелла навязалась зайти к ней завтра рано утром, чтобы отвезти к местной портнихе, которая обшивала всю деревню. Одежду, купленную Гарди в лавке, селянки уверенно забраковали.

Жизнь налаживается, вот, платья себе нашью, с местными, наконец, подружусь, может, с работой что получится, уговаривала себя Гарди еще через пару часов, чувствуя, что с кресла уже встать не в состоянии. Ноги и руки затекли, а обивка мебели приросла к ней второй кожей. Новая жизнь была, действительно, новой, но отчего же так нестерпимо хотелось швырнуть чайник в окно. Чтобы стекло вдребезги и грохот на весь дом, в котором по-прежнему сидела она одна. Крысы не в счет. Они совсем обнаглели и бегали на втором этаже прямо над ее головой с таким топотом, будто то были не грызуны, а коровы.

Завтра куплю у Тита ружье и перестреляю мелких сволочей, решила Гарди, когда с потолка на нее посыпалась штукатурка. Она не любила все эти огнестрельные пороховые штучки, предпочитая сталь и живую плоть кулаков, но охотиться на мышей величиной с собаку голыми руками представлялось совсем идиотской затеей.