Грязная Гарди (СИ)

Даже будь Гарди опытным следопытом, они никогда бы не отыскала убежище монстра. Теперь она была рада, что не стала строить из себя героиню и согласилась, чтобы ее несли. Тем более, что Луха делала это так опытно, будто ей не раз приходилось перетаскивать людей на загривке. Отсюда напрашивались подозрительные мысли. Кого чаще она носила — живых или мертвых? Впрочем, Кир уверял, что зверюга давно не убивает людей, и Гарди собиралась ему верить. Она вообще поклялась себе никогда в нем не сомневаться.

Поэтому, когда Кир вдруг заявил, что чем раньше он поговорит с лесниками, тем лучше, она постаралась не паниковать, потому что ведьмин сын оставил ее в лучших своих традициях.

— Вам нужно научиться доверять друг другу, — сказал он ей и, вероятно, повторил то же на пальцах Лухе, которая как раз забралась на огромный валун в три раза выше человеческого роста. Гарди старалась вниз не смотреть, впрочем, как и наверх. Впереди возвышалась гора, чьи ребристые склоны были сплошь усыпаны подобными валунами разного размера. Местность она узнала — именно эта гора была видна с вокзала, а также из окна второго этажа сгоревшей мызы. Гарди всегда думала, что идти до нее не меньше суток, но Луха добралась всего за час. И дело было не в гигантских размерах «лошадки», а в том, что зверюга, похоже, знала какие-то тайные тропы.

— Лесники тут недалеко, — пояснил Кир, подбадривающе ей улыбаясь. — Я вернусь через пару часов.

Гарди бросила на него сердитый взгляд, но была не в том положении, чтобы спорить.

— Мне все это не нравится, — буркнула она. Ведьмин сын уже скрылся в высокой траве, росшей у подножия скалы, и Гарди пробурчала, обращаясь уже к зверюге:

— И ты мне тоже не нравишься.

Луха прорычала в ответ что-то невразумительное и продолжила восхождение, словно никакой ноши на спине у нее и не было.

К счастью, они не стали карабкаться на вершину, потому что отступные пути с небес продумывались плохо. Перепрыгнув через пару больших камней, Луха вдруг провалилась куда-то вниз, и Гарди увидела ровную поляну метров пять в диаметре, которая пряталась за валунами. Кир не обманул — Луха жила в землянке. Посреди заросшего знакомыми желтыми цветами лужка зияла яма с пологими, уходящими в глубину земляными ступеньками. Сломанные густые ветки кедра, которые, вероятно, периодически обновляли, образовывали над входом козырек, загораживая от непогоды и от случайных взглядов сверху. Хотя Гарди не представляла, кто бы мог глазеть на убежище монстра с вершины горы. Ослепительно блистая снегами, она казалась недоступной.

Луха аккуратно опустила ее на траву и неловко показала мохнатой лапой на вход. Мысль о том, чтобы спускаться первой, Гарди не понравилось. Ей вообще не очень нравилась компания чудовища, но знакомая Кира, похоже, ей благоволила. По крайней мере, Гарди решила истолковать ее постоянный оскал в свою сторону. Легче думать, что чудовище испытывает к тебе симпатию, чем предполагать худшее.

Землянка была вырыта основательно. Спускаясь по утоптанным ступеням, Гарди обратила внимание на укрепления и балки, поддерживающие проход. Она ожидала увидеть, что угодно, но только не весьма оригинальный «дизайн». В земляные стены были вставлены лампы-ракушечники, которые светили уютным зеленоватым светом — оставалось, правда, загадкой, как Луха их достает и заряжает. Возможно, это делал Кир. Пол был устлан соломой и засушенными цветами. Сухоцветы были повсюду — воткнуты в стены и потолок, свисали по бокам в букетах, стояли в причудливых сосудах на полу. Сосуды явно были ворованные. Здесь виднелись и стеклянные вазы, и глиняные горшки, в которых селяне готовили еду, и даже изысканные керамические изделия. Луха ловила каждый ее взгляд, и Гарди постаралась выглядеть восхищенной. В логове зверя полагалось вести себя по его правилам.

Коридор длился недолго и закончился круглой, словно половина яйца, комнатой. Вверху имелось отверстие для дыма, хотя костер, сложенный в центре из камней, использовали нечасто. Гарди подумалось, что Лухе с ее шкурой вряд ли требовалось греться, а вот Кир, навещавший свою «знакомую» в холодное время года, мог растапливать самодельный очаг.

Первое, на что обращало себя внимание, был запах. Ни о каком смраде и трупном зловонии, какие уже нарисовались в воображении Гарди, не могло быть и речи. Пахло лучше, чем в общежитии из трущоб, где она жила последние годы в Старом Городе. Да и в доме Алисии такого приятного аромата не было. Причиной опять же были сухоцветы и живые цветы, в которых буквально утопала нора. В стенах было вырыто множество полок, которые были завалены разнообразной растительностью. Вероятно, Луха следила, чтобы ничего не сгнивало, а может, микроклимат землянки не способствовал разложению. Посреди норы возвышалась большая лежанка, накрытая цветными одеялами. Все они были чистыми и хорошо пахнущими, будто зверюга постирала их перед приходом гостьи. В углу тихо журчала вода — родник бил прямо из-под земли. В маленьком бассейне, сложенном из камней, можно было сесть человеку, но вряд ли Луха бы в нем уместилась.