Грязная история

Над аэропортом нависали тяжелые грибообразные черные тучи, а когда наш самолет покатился по взлетной полосе, хлынул ливень. Он низвергался сплошной стеной, затопив всю полосу и сведя видимость почти к нулю. Мы изнемогали от духоты, сидя в самолете и дожидаясь, пока этот потоп утихнет и станет хоть что-нибудь видно. Через некоторое время к дверце самолета подкатил грузовик с брезентовым верхом и надписью «ГМАОЦА» на борту.

Кинк предупреждал, что здесь мы остановимся очень ненадолго — только чтобы пройти паспортный контроль Махинди, а таможенного досмотра и вовсе не будет. Мы оставили вещи в самолете, и грузовик доставил нас к зданию терминала. Оно представляло собой приличных размеров дом, обнесенный верандой, с металлической крышей и большими незастекленными проемами окон, что давало хоть какой-то приток воздуха. Однако при такой невероятной духоте и влажности здесь еще смердело гнилой древесиной, плесенью и мочой, так что сквозняк не особенно улучшил положение.

Войдя в здание, Кинк быстро переговорил о чем-то с приехавшим встречать нас представителем ГМАОЦА, после чего нас подвели к стойке, за которой сидел негр с суровым и властным лицом, одетый в белую рубашку с коротким рукавом, черный галстук и полосатое шелковое кепи. Рядом стоял чернокожий полицейский в тюрбане. На поясе у него висела длинная дубинка, обтянутая кожей. Полисмен смотрел на нас злыми, налитыми кровью глазами и так раскачивал своей дубинкой, будто намеревался пустить ее в ход.

Представитель ГМАОЦА, не обращая на него внимания, говорил со служащим паспортного контроля на языке, в котором я далеко не сразу узнал арабский из-за крайне своеобразного акцента.

— Вот люди, для которых в комиссариате были оформлены бизнес-визы.

Человек за стойкой напустил на себя еще более неприступный вид.

— Понимаю, — обронил он, — но за каждую визу надо внести гербовый сбор в размере пятидесяти франков и еще по двадцать пять франков — за визу.

Судя по мрачному выражению лица служащего, было ясно, что он ожидает криков и споров. Когда же представитель ГМАОЦА только кивнул и начал отсчитывать деньги, человек за стойкой еще больше насупился, видимо смекнув, что, раз деньги заплатили не торгуясь, он мог с тем же успехом запросить и больше. Здешний франк стоит одну пятидесятую часть французского, так что он заработал на этой сделке приблизительно два американских доллара, или по двадцать пять центов с человека. Да еще притом, что за этой сценой наблюдает полицейский! Я подумал, что Республика Махинди открывает человеку с головой любопытные возможности.

К тому моменту, когда служащий закончил возиться с тремя резиновыми штампами, чернильной подушечкой и шариковой ручкой, настроение у меня значительно улучшилось.

Грузовик вновь отвез нас к самолету, и вскоре, пробежав по залитой жидкой грязью полосе, мы взмыли в воздух. На сей раз пунктом назначения был полевой аэродром в Кавайде. На какое-то время она станет конечной точкой нашего путешествия, как сказал Кинк. Он подчеркнул слова «на время», так ничего и не сказав о дальнейших перемещениях, но в тот момент меня это не очень беспокоило, хотелось только скорее вновь благополучно приземлиться.

По пути в Кавайду нам пришлось лететь сквозь полосу туч, и пару раз нас здорово тряхнуло, но над самым городом небо более или менее прояснилось. Когда мы начали снижаться, я, вывернув шею, посмотрел в иллюминатор.

Сверху казалось, будто мы летим над сплошным темно-зеленым морем мха, где невозможно что-либо различить. Затем, когда мы немного снизились, я понял, что это покрытые лесом горы. Внезапно ковер зелени распался, обнажив участки длинных красных прогалин, и все они сливались в цепь больших, похожих на ангары строений, соединенных между собой неприглядного вида дорогами. Там работали экскаваторы и какие-то новые машины, похожие на гигантскую кишку. В красный склон холма из этих штуковин била длинная тугая струя мутной воды. Затем мы понеслись над маленькими, симметрично расположенными строениями — вероятно, это были жилые дома или армейские бараки. Через несколько секунд колеса коснулись взлетной полосы.

Полосу эту проложили бульдозерами среди джунглей, и тонкий слой асфальтового покрытия уже весь потрескался и расплавился от жары. Подскакивая на ухабах, мы наконец остановились у временного ангара — строения с односкатной металлической крышей, опирающейся на конструкции из труб, но без стен. Под навесом стоял легкий самолет и громоздились цистерны с горючим. Рядом ждал грузовик ГМАОЦА.

На сей раз прежде всего занялись перетаскиванием нашего груза. Нам пришлось вылезти из самолета по шаткому трапу и жариться на солнце, пока команда и двое мужчин с грузовика не вынесут ящики.