Грязная магия

Дверь быстро открылась, что заставило ее отступить на шаг назад, и она уставилась на Тома, она широко распахнула глаза и задержала дыхание. Он хорошо выглядел. Лучше, чем в прошлый раз, когда она видела его, линии усталости только слегка коснулись его лица, выглядящего на тридцать. Он был высоким, когда-то у него было красивое, энергичное, если не сказать, изящное, тело, но начиная с их встречи в продуктовом магазине год назад, почти все мышцы ушли, он выглядел так, будто он поправляется после изнурительной болезни. Его короткие каштановые волосы были чистыми, но не уложенными после душа, и он был одет в джинсы и удобную фланелевую рубашку.

Увидев ее, он улыбнулся, удовольствие прошло по его длинному, немного усталому лицу. Его кожа была бледна от недостатка солнца, а мышцы потеряли тонус месяцы назад. Его пальцы, достаточно длинные, что облегчало ему владение музыкальным инструментом, выглядели худыми, когда он протянул руку обнять ее.

Миа почувствовала, что его руки обхватили ее и чуть-чуть отодвинулась. Вдыхая его первоначальный восторг, она поняла, что пришла слишком рано. Она не должна быть здесь, даже если она тоскует по нему. Кто-то, возможно, видел ее, и он полностью не оправился от ее последнего визита. Но она так устала, и даже пучок его любви возобновит ее.

— Я видел тебя на тротуаре, — сказал Том, когда почувствовал ее напряженные плечи, и он убрал руки. — Я рад, что ты пришла. Мне было так одиноко здесь. Заходи. Просто на мгновение.

Все чувства обострились до предела, и она шагнула в его квартиру, с виноватой быстротой.

— Я не могу остаться, — сказала она, и голос ее был высоким. — Том, я обещала, что только зайду и скажу «привет», а затем я должна идти.

Ее голос звучал фанатично даже для себя самой, и она прикусила нижнюю губу, желая, чтобы все было иначе. Щелчок закрывающейся двери смешался с нежным звуком разговоров по радио. Тепло его квартиры впитывалось в нее, и она чувствовала себя расслабленной от эмоций, пропитавших воздух в квартире. Он практиковался в музыке, что всегда наполняло его комнаты жизнью. Это было то, что привлекло ее к нему в первую очередь, когда он прошел мимо винограда, распыляя радость, как огоньки симфонии, которую он напевал. Медленно ее челюсти раздались, и беспокойство и чувство вины соскользнули в ничто. Она не могла себе помочь. Она была тем, кем была.

— Давай, я возьму, — сказал он, потянувшись к ее пакету, и она отпустила его, беззвучно следуя за Томом через небольшой зал на кухню, когда она расстегивала свое пальто. Кухня переходила в гостиную, где Том обычно теперь играл, когда он уставал настолько, чтобы ехать в зал университета. В конце коридора была единственная спальня и ванна. Все было опрятно и чисто, сделано в успокаивающих тонами коричневого и серо-коричневого цвета. Обстановка была простой и явно мужской, Миа любила контраст его квартиры и своего собственного дома, наполненного в основном цветным беспорядком и неопрятной жизнью новорожденного.

— Я не останусь на долго, — сказала она, отмечая, что его тонкие руки дрожали. — Я проходила мимо, и… я скучала по тебе.

— О, Миа. — сказал он, его низкий голос циркулировал по ней как его аура, когда он взял ее руки в свои. — Я знаю, как дождь угнетает тебя.

Не именно дождь угнетал ее. Он угнетал всех остальных, и в свою очередь, снижал количество окружающих эмоций, которые они испускали. Она была голодной, и она опустила глаза, прежде чем он увидел возрастающую потребность в их бледно-синих глубинах.

— Я тоже по тебе скучала, — прошептала она, закрывая глаза от блаженства, когда впитывала его любовь, его руки мягко обнимали ее, прощая за то, что она с ним делала, зная, что у нее не было выбора. Запах его мыла был резким, и она отодвинулась, когда услышала, что его пульс участился. Она тянула силу из него, когда нежилась в его ауре, обогащаясь его эмоциями. Это было то, почему он был слаб. Человек мог восполнить удивительное количество своей ауры, но если взять слишком много и слишком быстро, то человек умрет, когда душа останется голой для мира и незащищенной.

— Прости, — сказала она, моргая, чтобы удержать свои эмоции под контролем. — Мне не следовало приходить.

— Я в порядке, — сказал он, устало улыбаясь ей.

— В порядке? — сказала она с горечью, когда отстранилась. — Посмотри на себя. Посмотри, что я сделала с тобой. Едва я вошла в дверь, а тебя уже трясет.

— Миа.

— Нет! — прокричала она, отталкивая его, когда он попытался удержать ее. — Я ненавижу то, кто я такая. Я не могу любить кого-то другого. Черт возьми, Том, это не справедливо!

— Шшш, — успокоил он, и на сей раз, Миа позволила ему принять ее в свои объятия, положив голову ему на грудь, когда он мягко поглаживал ее, как будто она была ребенком. — Миа, я не возражаю давать тебе свою силу. Она возвращается.