Грязная война

Лола слушала их разговор очень внимательно. Ингрид глянула ей в лицо и прикусила губу, догадываясь, что сейчас будет.

– Тимоти, вы знаете Ришара Грасьена и его партнера Флориана Видаля?

Харлен провел рукой по седым волосам. Так ему легче было вспомнить. Ингрид вздохнула.

– Грасьен иногда заходит в “Калипсо”. Всегда в сопровождении африканцев. Последний раз с ним был министр из Кот-д’Ивуар. Приятный господин. Видаль был с ними, само собой. Никто не выходит на улицу без собственной тени, согласитесь?

Лола поведала ему о гибели адвоката. Харлен выслушал не моргнув глазом. Он был ветераном вьетнамской войны и повидал всякое.

– Стало быть, Грасьен теперь в паршивом положении.

– В смысле?

– У него нет детей. Видаль был ему почти как сын. Многие называли его “наследником”. А начинал с самых низов. Сначала был шофером у Мистера Африки.

– Мистера Африки?

– Так мои друзья из американской прессы называют Ришара Грасьена. Да уж, Мистер Африка сделал из своего driver [8]знаменитого и богатого адвоката!

– Благодаря торговле оружием, – с презрением бросила Ингрид.

– Кому-то же надо этим заниматься, darling.Бесполезно разыгрывать ангелов. Все крупные страны торгуют оружием. Эта торговля даже является основной долей их ВВП. Всем известно, что рынок этот весьма специфический и часть цепочки составляют комиссионные. Вопрос в том, легальны ли сделки. И имеют ли право на комиссионные те, кто их получает.

– А Мистер Африка занимается нелегальной торговлей? – спросила Лола.

– Хотел бы и я знать секреты, моя дорогая. Единственное, что я знаю, – впрочем, как и все, – это что Грасьен неоднократно вызывался в суд как свидетель по делу “Евросекьюритиз”, международной клиринговой компании, замешанной в финансовом скандале. Некоторыми его знакомыми очень интересовалось правосудие.

– Клиринговая компания – звучит загадочно, – сказала Ингрид.

– Так и есть, darling.Официально “Евросекьюритиз” одновременно является банком и компанией, специализирующейся на взаиморасчетах банков и других организаций на рынке ценных бумаг. Она занимается клирингом, то есть упрощает международные финансовые расчеты и обеспечивает их надежность. Проблема в том, что руководство обвиняют в ведении двойной бухгалтерии: одни сделки подконтрольные и законные, другие – тайные и нелегальные. Например, некоторые клиентские счета не числились в их бухгалтерии. Другими словами, они занимались отмывкой денег, причем суммы достигали миллиардов долларов.

– Поправьте, если я ошибаюсь, Тимоти, но, кажется, я помню, что руководство “Евросекьюритиз” подозревали в том, что оно допускало скрытые комиссии и откаты при сделках с оружием.

– Вы не ошибаетесь, Лола. Но если Ришар Грасьен в этом и замешан, следствию до сих пор не удалось доказать его виновность. Его клиенты – торговцы оружием, а не мошенники. Ему наверняка известны секреты многих людей, но он, возможно, сумел не замарать своей репутации. Кто знает?

– Что-то мне говорит, что откат не имеет никакого отношения к мячикам, – заметила Ингрид.

– Слушай, а ведь из тебя в конце концов может что-нибудь получиться, лапуля! – воскликнула Лола. – Откат – это огромная пачка денег с эффектом бумеранга. Предположим, что страна, производящая оружие, желает продать свои сверхсовременные ракеты и военные самолеты странам, которые в них нуждаются. Потенциальных клиентов обхаживают все страны – производители оружия на планете. Кого из них выбрать? Вполне возможно, что продавец, способный предложить какой-нибудь дополнительный бонус, какую-нибудь симпатичную сумму, выигрывает битву за покупателя. Но на этом все не заканчивается. Часть комиссионных возвращается обратно, то есть стране-продавцу, и этот откат идет потом, к примеру, на финансирование политической партии или предвыборной кампании. Все шито-крыто.

– И таким образом все довольны. Военные и политики.

– Абсолютно верно, лапуля. Добро пожаловать в реальный мир.

– Я предпочитаю мир “Калипсо”. Здесь, по крайней мере, ясно, что нам нечего скрывать.

Лола подняла голову от журнала и вытаращила глаза, увидев костюм Ингрид. Серебристый парик, кожа и губы вымазаны белилами, шелестящее черно-белое платье не оставляло никаких вопросов. Ингрид нарядилась скелетом. Благодаря ее фигуре покойник выглядел чрезвычайно сексапильно, и все же оставался покойником. Мари не поскупилась на краску и старательно нарисовала все двести костей, составляющих человеческий скелет. Сразу было видно работу профессионала.

– Ну как? – спросила Ингрид.

– По-твоему, все эти парни, которые там в зале грызут удила, пришли на похороны?

– Я – Смерть, это правда. Но, сбрасывая с себя саван, я выпускаю на свободу Жизнь.

– Ну что ж, если смотреть под таким углом, то почему бы и нет. Ладно, прими мои соболезнования!

– Ты не останешься на шоу?

– Нет, спасибо. Надо побыть с Зигмундом. Думаю, он обиделся на то, что его сунули в шкаф.