Грязная война

В начале двенадцатого Менар вызвал общее раздражение своей обычной скромностью.

– Ееесть! Какой же я молодец! Мой план был безупречен. Мириам Коната – преподаватель в досуговом центре в Киншасе. Начальник дал мне ее мобильный.

Саша позвонил девушке, включив громкую связь. В ее голосе чувствовалось напряжение, она готова была бросить трубку. Понятно, что убийство брата не прибавило ей доверия к человечеству. Майору удалось убедить ее в том, что он из полиции, действует исключительно в интересах закона, и объяснить, что дело Киджо имеет шанс быть раскрытым благодаря расследованию убийства адвоката Видаля. К сожалению, Мириам Конате почти нечего было ему рассказать. Туссен Киджо тяжело переживал смерть ее брата и расспрашивал массу народа, но безуспешно.

– Знали ли ваш брат и Туссен Киджо некоего Ришара Грасьена?

– Нет, впервые о таком слышу.

– Видаль работал на него.

– Мне жаль, что не могу вам помочь. Норбер писал о политике. Это было опасно. Он считал, что лучше мне не знать о его делах, так спокойнее.

– Кто был на похоронах вашего брата, кроме Киджо?

– Жители деревни, родственники, музыкант Бонда и его мать, знаменитая плакальщица.

Менар изобразил немые рыдания, сопровождая их исполнением танца бегин. Саша подавил желание врезать ему телефонной трубкой.

– Никого необычного не запомнили?

– Нет, пожалуй, нет.

Саша потер переносицу, соображая, как продолжить разговор. Доведенный до исступления Артуром, Менаром, Лолой, не говоря обо всех прочих, лишенный уже давно спасительных тренировок по боксу, измученный бессонницей в квартире, благоухающей растворителем, он никак не мог сосредоточиться.

– Спросите ее, может, кто-то важный отсутствовал? – подсказала Карль.

Саша задал вопрос Мириам.

– Я была очень удивлена, что не приехала Исида. Даже шокирована.

– Исида?

Менар молча изобразил египетскую танцовщицу в профиль. Саша мечтал утопить лейтенанта в саркофаге с жидким гудроном.

– Исида Рента. Она конголезка из Киншасы, бывшая невеста моего брата. Они разошлись, но все равно очень дружили. Потом она придумала какие-то идиотские оправдания своему отсутствию на похоронах.

Саша узнал телефон девушки. Она работала бортпроводницей в компании “Эр Франс” и летала в основном рейсами из Парижа в разные африканские столицы.

После нескольких телефонных звонков удалось узнать ее местонахождение. Исида отдыхала между рейсами и должна была снова лететь из Парижа в Дуалу в 13.40. Тем не менее трубку она не брала. Саша велел Карль собираться, а Менару поручил дозвониться до стюардессы или до кого-то из ее соседей, чтобы попросить ее дождаться их. Двое коллег побежали к служебной машине. Карль поставила на крышу сирену и, резко сорвавшись с места, направила машину к дому Исиды Ренты в тупик Бергам в двадцатом округе.

Глава 17

Подруги чудом отыскали свободное место для парковки в двух шагах от винного погребка “Виноградники Оберкампфа” и отправились прогуляться, чтобы Зигмунд размял лапы. Аделина Эрно принимала заказ у клиента, который никак не мог ничего выбрать, и Лола решила пока рассказать Ингрид, как Туссен познакомился с Аделиной. Секретарша из комиссариата уходила на пенсию. Коллеги поручили Туссену купить шампанского, чтобы отметить это событие. Полицейский был очарован девушкой за прилавком. Чтобы ей понравиться, он заказал за свой счет двенадцать ящиков разного вина.

– Все это досталось мне. Туссен не очень любил вино. Каждый раз, когда открываю бутылку, вспоминаю его. Впрочем, когда и не открываю, тоже.

Аделина была взволнована их приходом. Несколько мгновений женщины стояли прижавшись друг к другу Лола не видела ее с тех пор, как она вышла замуж за соседа-сомелье. Она согласилась выпить бокал шабли, Ингрид вежливо отказалась, и разговор быстро перешел к главному.

– Ко мне приходил майор Дюген. Без всякого предупреждения. Простите меня, но я больше не выношу полицейских.

– Можешь ненавидеть их, сколько хочешь, детка, я больше не из их числа.

Аделина рассказала, что Саша хотел выяснить, знал ли Туссен двух человек, замешанных в торговле оружием, один из них адвокат Видаль. Она не могла ничего сказать на этот счет. Лола спросила про Конату.

– Туссен ходил грустный и был собой недоволен. Он пытался убедить Норбера бросить Киншасу и переехать работать в Париж. И винил себя за то, что не настоял. Я хотела поехать с ним на похороны в деревеньку под Киншасой, но он не разрешил. Сказал, слишком опасно. Там много фанатиков, у которых палец всегда на спусковом крючке.

– Он собирался провести там расследование?

– Он расспрашивал коллег Норбера, но это ничего не дало.

– Почему он не рассказал об этом мне?

– Я была уверена, что вы знаете.

– Туссен скрыл от меня смерть своего друга.

– Интересно, почему?

– Хороший вопрос. В Париже он тоже вел расследование, ты знала об этом?

– Нет, я думала, что смерть Норбера связана с политической ситуацией в его стране. И Франция тут ни при чем.

– Хорошенько подумай. Туссен не мог звонить из комиссариата, потому что не хотел, чтобы мы знали. А вы же тогда жили вместе, или я ошибаюсь?