Грязная война

– Кроме чести. Вот в чем все дело. Некоторым очень тяжело терять лицо, – ответил Саша Дюген.

– Ага, поэтому они берут и разносят его вдребезги, ясно, – заметил Менар.

– Тот, кто отправил журналистам эти записи, наверняка предвидел реакцию Кандишара.

– Поверь мне, Саша, мы это выясним.

– Вы не говорили, что были знакомы с бывшим министром.

– Я много с кем знаком. Даже слишком много с кем. Иногда это мешает спокойно думать. Спасибо, что поехал…

Саша вновь оказался на улице Пети-Мюск около полуночи. Он вытер пятно краски на полу, расставил книги на некрашеных этажерках и купил кое-какую мебель. Однако ему казалось, что он в какой-то чужой квартире. Он разделся и голым вышел на балкон. Подняв голову к небу, Саша подставил тело под струи дождя и стоял так, пока не замерз, а напряжение не улеглось. Затем он принял горячий душ, лег на кровать и включил Джерри Маллигана. Джаз Западного побережья всегда его успокаивал. Но в этот раз чары не действовали.

Марс.

Ему вспомнились слова Лолы за столиком, в час временного затишья, на маленькой пощади вне времени, так напоминавшей Италию.

Он приберегает меня на тот случай, когда я смогу сыграть роль в какой-нибудь причудливой игре, где все средства хороши. Темные страсти требуют одиночества.

♦

Ее глаза привыкли к темноте. Она проскользнула в комнату, прислушалась к ровному дыханию спящего, вытащила нож, пристегнутый к лодыжке, проверила твердость лезвия ладонью в резиновой перчатке.

Включила ночник, осторожно откинула одеяло, села верхом на спящего, на его мускулистое, притягательное тело. Как жаль. Прижала лезвие к горлу.

Вздрогнув, мужчина проснулся. Вскрикнул.

– Думал, удастся уйти от меня? Большая ошибка.

Одно неосторожное движение – и лезвие вонзится. Ей нравилось это ощущение власти, это острое сознание последних минут. Ей всегда это нравилось. До чего странно устроена наша душа…

Охваченный ужасом, он умолял ее, лепетал ее имя. Его тело источало запах страха, иначе не бывает.

Она полоснула его по горлу слева направо.

Кровь. Вспышка ярости.

Той, что до конца так и не угасла у нее в сердце.

Глава 30

В три сорок пять Карль разбудила Марса.

– Шеф, шофер только что прибыл. Собирается войти в здание.

– Вы готовы?

– Все на позициях.

– Антонии не видно?

– Нет.

– Отлично, Карль. Покажи, на что ты способна.

Марс повесил трубку. Карль приказала своим людям быть наготове. Оноре необходимо было взять на месте преступления. Когда он попытается проникнуть в квартиру. Лифт стал подниматься, остановился на шестом этаже, выпустил шофера, который присел у двери и стал ковыряться в замке отверткой. – Не двигаться! – крикнула Карль, нажав выключатель.

Оноре резко обернулся, бросился к лифту. Карль с полицейскими вцепились в него. Африканец был втрое сильнее каждого из них. Карль получила удар в лицо и рухнула на площадку В кармане ее джинсов завибрировал телефон.

Запыхавшийся голос Менара:

– Преследую велосипедистку… Она выходит из здания. В три утра, в этом тихом квартале.

– Задержи ее.

– Бегу к машине…

– Выкручивайся, как хочешь, Менар.

Карль вернулась к ожесточенной схватке, зажав в кулаке “зиг-зауэр”. Прижав дуло к голове Оноре, она пообещала выстрелить, если тот не уймется, что и положило конец драке. У Вотрона был сломан нос, Маркаде едва стоял на ногах. Стефани, который не пострадал, надел африканцу наручники и конвоировал его вниз по лестнице. Оноре больше не оказывал сопротивления.

Карль добежала до конца улицы. Посреди дороги стояла полицейская машина с открытыми дверями. Менар держал под прицелом девушку, рядом валялся велосипед. Она скрестила руки на затылке. Как положено.

Менар повел себя странно. Схватил девушку за волосы.

Парик. И лицо воскресшей покойницы. Черты искажены яростью. Антония Грасьен из страны дурных воспоминаний.

Карль бегом вернулась назад и приказала Маркаде следовать за ней. Они бросились к лестнице. Дверь в квартиру оказалась незапертой. Они осторожно вошли, держа оружие наготове. Почувствовали запах горелого пластика.

Когда они обнаружили покойного, его горло было сплошной зияющей раной. Кровь, хлынувшая из артерии фонтаном, превратила комнату в мясной прилавок. Маркаде выругался. Карль подавила тошноту. И невольно подумала о крахе своей карьеры.

Саша смотрел на нее через зеркало без амальгамы. Резкий свет был направлен на ее спокойное лицо. Остальная часть комнаты погружена в темноту. Кто бы мог подумать, что она только что перерезала человеку горло? Антония улыбалась.

– Она твоя, – сказал Марс.

В его голосе послышалась жесткость, какой Саша раньше никогда не слышал.

– Это незаконно, официально я вне игры.

– Плевать! Протокол подпишет Менар. Допросите ее вдвоем.

– На суде это обернется против нас, шеф. Попросите Карль.

– На сегодня Карль натворила достаточно глупостей. Мне нужен ты.