Грязнокровка (СИ)

— Валькирия… Какая же женщина… была, — он вздохнул и осушил стакан до дна и горько рассмеялся. — Сына своего не видел ни разу, но могу сказать, что дочка у него девочка что надо, не так ли, Люци?

— Не понимаю к чему ты клонишь, — в горле пересохло и я решил опустошить стакан, последовав примеру Левиафана, и пожалел — до чего же противное послевкусие.

— Мальчик мой, я далеко не слепой. Я прекрасно знаю взгляд, которым ты на неё смотришь — я так на её бабку смотрел ещё задолго до твоего появления.

Я нервно засмеялся, едва ли не истерически, пытаясь скрыть свои истинные эмоции — впервые за полторы тысячи лет мне страшно. Если мои эмоции заметил он — заметит и отец. Это очень-очень хреново.

— Хорошая шутка, Левиафан, — я провёл рукой по щеке в попытке снять напряжение. — Не в обиду, конечно, но у меня в личной жизни ещё не настолько всё плохо, чтобы я влюбился в Непризнанную, так ещё и в Грязнокровку.

Демон неодобрительно покачал головой, ехидно улыбаясь, и наполнил стаканы ещё раз.

— Много ты не знаешь, Люци… — улыбка сползла с его лица, и он продолжил с абсолютно серьёзным тоном:

— Раз она не в твоём вкусе, тогда, думаю, что моя просьба не вызовет у тебя проблем, — он подвинул жижу ко мне и подмигнул.

Я недоверчиво оглядел стакан и поднял взгляд на Демона.

— Так что за просьба? — я всё-таки выпил содержимое и поморщился. — Ну и гадость.

— Люди называют это коньяком. Когда твой папаша отправил Валькирию на землю, мне было запрещено её видеть, лишь только в девятнадцатом веке у нас получилось встретиться, — на его лице мелькнула грустная улыбка. — Я долго искал её. Обыскал практически все страны, а когда нашел, она сидела на балконе с видом на Прагу, с бутылкой этого напитка и сигаретой. Всё, что она мне сказала «Я уже тебя заждалась»… — Он грустно вздохнул и отставил стакан в сторону. — Я тоже не понимал, как она пила эти помои, пока поближе не познакомился с человечеством. В их мире есть столько грязных и мерзких вещей, что коньяк со своим мерзким вкусом меркнет перед ними. Тогда я понял, зачем они пьют — чтобы не видеть всего того ужаса вокруг, ведь от этой гадости, как не странно, легче. — Он откинулся на спинку своего чёрного кресла и продолжил философствовать:

— Ещё я понял, что люди в разы интереснее бессмертных, они живые — не то что мы. Они знают, что их существование имеет свой конец, именно поэтому они живут, словно завтра не наступит. Эта девочка тоже живая, пока что, — он не дал мне вставить ни слова. — Но, Люци, она не очередная игрушка, и её жизнь тоже. Ты славный малый, учитывая то, кто твой отец, но я не хочу, чтобы ты хоть как-то с ней общался без крайней необходимости. Понимаешь? Это слишком опасно для неё. Ты же сам знаешь…

— Я тебя услышал, — я кивнул и сжал челюсти, дабы контролировать поступающую злость.

— Думаю, — он хлопнул в ладоши, — мы друг друга поняли. Теперь проводи девочку в школу и иди занимайся своими демоническими делами. Спасибо, что привёл её сюда.

Я молча встал, поправил пиджак и пошёл к двери. Когда рука уже лежала на ручке, я развернулся и спросил:

— Если мой папаша отобрал у тебя любовь всей твоей жизни, то почему ты до сих пор с ним дружишь?

— Я и не жду, что ты меня поймёшь, но были вещи намного важнее. Как сильно я бы не хотел к ней, я дал ей слово, что останусь.

— Зачем?

— Когда-то узнаешь. А сейчас ступай.

Я вышел из его кабинета полностью опустошенным. Мне было как-то не по себе от всей информации, что я узнал. Хотя я и догадывался, что она может быть частично связана с этим миром, но не мог и подумать, что она потомок одного из самых древних демонов. Я сделал шаг навстречу к Уокер, но она гордо отвернулась и прошла мимо меня в сторону противоположную до выхода из замка.

— Эй, Непризнанная!

— Что? — рявкнула она.

— Не забывай, с кем разговариваешь, — меня выводило из себя всё происходящее. — Ты не в ту сторону пошла. Выход направо, истеричка.

— Иди ты… — еле слышно пробормотала девушка себе под нос.

— В чём дело, Уокер? — мне пришлось схватить её за локоть и резко повернуть к себе. Она попыталась вырваться.

— Ничего, отпусти меня.

— Нет, — я пожал плечами, но хватку так и не ослабил.

— Какое тебе дело до жалкой Грязнокровки?

— Вот оно что, так ты на это вызверяешься? — она горделиво отвернулась от меня сжав челюсти. На что я притянул её к себе, заставив впечататься мне в плечо. — Уж прости, аристократка. Может и есть дело.

— Я же, вроде как, не в твоём вкусе. — на моём лице появилась улыбка, такая дебильная, что мне стало от самого себя смешно.

— Ты нас подслушивала, что ли?

— Во первых, не подслушала — а случайно услышала, а во вторых…

— Мда, до Ангела тебе ещё далековато, — я нехотя оттолкнул девушку. Усмехнулся и продолжил:

— Почему они все сделали ставки, на то что ты Ангелом будешь? Надо будет на Демона переставить…

— Вы там все что, тотализатор на меня устроили?! — её щёки горели красным, а карие глазки загорелись злостью. Это зрелище меня восхищало, мне хотелось, чтобы она смотрела на меня с этой злостью вечно.

«Люцифер, это точно твои мысли? Если да, то ты болен идиотизмом.»