Грязные Боги

Я стиснула зубы, потянулась за сумочкой под стойкой и перекинула ее через плечо.

— Ладно. Отвезите меня к нему.

Я шла рядом с Гейбом, а двое других шли позади. Трое опасных парней сопровождали меня через теперь уже темный кампус.

Арсен вытащил ключи от машины, и я побледнела, глядя, как они подходят к черному Эскалейду.

Джеймс открыл заднюю дверь и жестом пригласил меня сесть первой.

Я колебалась.

— Вы собираетесь причинить мне боль?

Мой голос оставался твердым, но руки

дрожали.

Гейб нахмурился.

— Нет. Натаниэль убьёт нас, если мы хотя бы прикоснемся к тебе.

Глубоко вздохнув, я подошла к машине и села на заднее сиденье, скользнув на

прохладную черную кожу.

Внутри было темно, и Арсен умчался прежде, чем я успела пристегнуться.

Мы сидели молча, Джеймс наблюдал за мной с ухмылкой на лице.

— На что ты смотришь?

Его улыбка стала еще шире.

— Просто на девушку, которой Натаниэль был одержим в течение, кажется, столетий.

Я уставилась на него, но мое сердце сжалось от этих слов. Одержим мной? О чем он говорит?

— Мы зададим тебе несколько вопросов, на которые ты должна ответить, — холодно сказал Гейб, закидывая свою мускулистую ногу на другую.

Мое тело замерло, и я взглянула на Джеймса, который только ухмыльнулся.

— Хорошо…

— Каковы были твои намерения с Натаниэлем Рэдклиффом прошлым летом? — спросил Гейб холодно, быстро, прямо.

Я сжала губы, изо всех сил стараясь не покраснеть.

— Мы хотели устранить любые помехи между нами.

— Спя друг с другом? — спросил Джеймс, приподняв бровь.

Я сверкнула глазами.

— Да.

— И удалось? Ты получила желаемое? — спросил Гейб.

Мои глаза опустились на сложенные на коленях руки, сердце бешено колотилось в каждой клеточке моего тела. Громко и быстро.

— Нет.

Гейб нахмурился.

— Нет, ты не получила желаемого?

Я старалась быть настороже, но увидев, что они оба наблюдают за мной, я запнулась. Я знала, что они ясно видят эмоции на моем лице.

— Но ты взяла деньги, — выпалил Джеймс. — Никто не может отказать Бенджамину Франклину.

Гнев всколыхнулся во мне, и я впилась ногтями в бедра.

Глаза Гейба метнулись к этому движению, и я замерла.

— Твое прошлое…

— …Это не мое будущее, — отрезала я, обрывая Гейба.

В машине стало тихо, и я расслабилась на кожаном сиденье. Я не могла смотреть на них.

— Ты ведь не взяла деньги, Джульетта?

Я медленно перевела взгляд на Гейба, моя нижняя губа задрожала.

— Это не имеет значения, — сказала я, пожимая плечами. — Я не собиралась разрушать его жизнь. Он слишком много работал, чтобы все это исчезло из-за меня.

Тишина снова заполнила машину, и через мгновение Гейб вздохнул и поерзал на сиденье, вытаскивая телефон. Он нажал одну кнопку и приложил ее к уху. Кто-то снял трубку после третьего гудка.

— Да, придурок. Мы подтверждаем — взгляд на секунду переместился на меня. — Да. Скоро увидимся.

С этими словами он повесил трубку и откинулся на спинку сиденья, пристально глядя на меня.

— Чертов мудак, — пробормотал Джеймс себе под нос, глядя на Гейба.

Арсен ехал быстро, но плавно по оживленному центру города. Когда он затормозил перед кирпичным домом, я посмотрела на каждого из них.

— Заходи внутрь, — сказал мне Гейб, указывая на каменный дом.

Я нахмурилась, но медленно отстегнула ремень. Значит, они не пойдут со мной?

Сбитая с толку и с колотящимся сердцем, я выбралась из машины и поднялась по идеальным ступенькам. Подойдя к изящной железной двери, я открыла ее.

Заглянув внутрь, меня встретила темная, пустая квартира. Старые деревянные полы, узорчатый потолок, обрамляющий каждую комнату, и большой камин из белого камня.

Она казалась элегантной и просторной, но в ней не было никакой мебели. Моя грудь сжалась при виде Натаниэля Рэдклиффа, стоящего посреди того, что, как я поняла, было гостиной.

В его сшитом на заказ костюме, с каштановыми волосами, обрамляющими его точеные скулы и эти яркие глаза, я почти рухнула на колени.

— Натаниэль, — прошептала я, ненавидя себя за то, как много эмоций слышалось в моем голосе, когда я произносила его имя.

— Признайся, — его глаза внимательно изучали меня, ища все трещины в моей броне.

Я наморщила лоб.

— Признаться в чем?

— Что солгала мне, — сказал он, придвигаясь ближе, словно выслеживая свою жертву, зная, что спугнет меня.

Я тяжело сглотнула и опустила голову, не в силах больше лгать ему.

— Ты не брала денег.

Его голос был ровным, все еще контролируемым, и я ненавидела его за это. Тепло его тела согрело меня, когда он остановился передо мной, и я уставилась на его дурацкие, идеальные туфли.

Я медленно подняла голову, жжение в глазах усилилось.

— Она угрожала твоему будущему. Сказала, что лишит тебя всего… я не могла стать причиной того, что ты потеряешь то, ради чего так усердно работал. — я облизнула губы, горячий взгляд, который он бросил на меня, заставил мой пульс учащенно забиться. — Я знаю, как тебе важно твое будущее, и не собиралась становиться причиной того, что ты этого лишишься.

По щекам текли слёзы. Я стёрла несколько. Я не могла вспомнить, когда в последний раз открыто плакала перед кем-то.