Грязные чернила

Твою мать, я хотел расслабиться, а в итоге только больше разозлился. Я думаю о своих чувствах к Саммер и пытаюсь понять, что ещё я испытываю к ней, кроме обычной похоти. Она просто мне… нравится. Блядь, очень. Понравилась ещё в тот день, когда я случайно толкнул её в аэропорту. Её возмущённое красное личико так развеселило меня, что я еле сдержался, чтобы не подойти к ней и не ущипнуть за щёку, а когда взглянул на её пухлые, недовольно сжатые губы, тут же захотел раздвинуть их своим языком.

Меня привлекает в ней всё. Даже долбаное занудство я теперь считаю не более чем милой особенностью её сложного характера, а когда она начинает со мной спорить, всё, чего мне в тот момент хочется – это сорвать с неё одежду и жёстко оттрахать. Меня всё в ней заводит, любая её черта, даже те самые ушки, которых она так стесняется. Видела бы она себя со стороны, тогда уж точно бы ничего не стеснялась.

Чувак, это обычная физиология, а тебе просто нужно уже, наконец, потрахаться хоть с кем-нибудь.

Но я не хочу теперь трахаться хоть с кем-нибудь. Я хочу только Рид. Она единственная, кто сможет утолить во мне этот сумасшедший необъяснимый голод, потому что именно она его причина.

Я бы хотел, чтобы Саммер сейчас лежала рядом со мной. Я бы обнимал её, гладил её щёки, целовал искусанные губы, сжимал тонкую талию. Я бы помог ей забыть всё то дерьмо, чтобы она больше не плакала. Она была такая напуганная сегодня. Я чуть с ума не сошёл, когда её увидел.

Достаю телефон и смотрю на фото, которые так нагло у неё отобрал в субботу. Я не смог объяснить себе тот порыв тогда, просто захотел, чтобы они были у меня. Она на них такая счастливая и радостная. Такая красивая.

Вспоминаю, как, поддавшись тому же необъяснимому порыву, усадил её вчера на тумбу на кухне у Пола. Она так меня разозлила и завела одновременно, что я чуть не взорвался. Представляю, что она так же сидит на моей кухне, разведя ноги и абсолютно голая. Её шелковистые волосы рассыпались по плечам, щёки горят. Для начала я бы глубоко поцеловал её, чтобы она возбудилась и застонала, затем ввёл бы в неё два пальца и довёл до оргазма рукой. После этого я бы жёстко вошёл в неё, чтобы она кончила второй раз. Я трахал бы её всю ночь…

Мой член опять набух до боли. Я просовываю руку в трусы и обхватываю его. Ох, Рид, что же ты со мной делаешь? Заставляешь меня заниматься такими вещами.

Я снова представляю, что это она ласкает меня рукой, а я касаюсь её груди языком. Как бы я хотел провести языком по всему её телу, в особенности между бёдер. Уверен, там она тоже сладкая. Хочу смотреть, как она извивается подо мной, кусает свои пухлые губы и стонет моё имя.

– Блядь! – Я кончил слишком быстро. В трусах стало горячо и липко, и я в отвращении вытаскиваю руку. Не сказал бы, что мне полегчало, но член хотя бы успокоился.

Я должен решить уже, чего на самом деле хочу от Саммер. Просто трахнуть или это уже что-то серьёзное? Тайлер мне весь мозг тогда проел, что пора бы уже остепениться и всё-такое, грёбаный сводник. Саммер ему понравилась. Да кому она может не понравиться? Даже долбаному Шеферу понравилась, который тащится по маленьким блондинкам, типа Барбары.

Готов ли я вообще к чему-то серьёзному? У меня ведь даже нет на это времени, совсем скоро тур, а Саммер вернётся в Сисеро. Какой смысл тогда что-то начинать?

Всё равно сначала выясню, чего она сама хочет. Может, её интересует только учёба и обожаемый Генри Миллер. А может, у неё вообще есть другой предмет воздыхания. Я видел её фотки в сети с каким-то Сэмми, на которых она выглядит охренеть какой счастливой.

В моей груди поднимается ревность, чувство, которое я начал испытывать только с Рид, и мне оно, блядь, совсем не нравится. В любом случае, принуждать её к чему-либо насильно, как сраный Бейкер, я не собираюсь, иначе я ничуть не лучше его, если вообще не хуже.

Глава 42

Саммер

Когда я вижу Лиама в гостиной, тут же бросаюсь к нему, оглядывая его с ног до головы. Выглядит он практически так же, как и вчера, не считая ещё более распухшей правой руки и тёмных кругов под глазами. Он вообще спал?

– Ты как? – спрашиваю я и, не сдержавшись, крепко его обнимаю.

– Доброе утро, крошка. – Он целует меня в макушку и хмурится, заметив мои опухшие красные глаза. – Ты что, всю ночь плакала?

Я неопределённо пожимаю плечами, уткнувшись носом в его толстовку. Лиам вздыхает и выводит меня из квартиры.

– Почему ты не ответил мне вчера? – спрашиваю я уже в лифте.

– Был занят.

– Тем, что избивал Элиаса?

– Не только. Кстати, хорошая работа, – говорит он, показывая на мою шею. – Будто ничего и не было.

Саша вчера вывалила передо мной кучу консилеров и тональников и показала, как замазывать эти ужасные засосы. А ещё сказала, что ходить мне с ними не меньше двух недель. Прекрасно просто. Надеюсь, они успеют сойти до моего приезда домой на День благодарения, иначе я не знаю, как буду объяснять это матери.