Грязные деньги

Вуд прекрасно провел уикенд в Ки-Аллегро. За исключением нескольких досадных мелочей, ничего существенного не произошло. В субботу рано утром он отправился на лодке через залив в сторону Аранзас-Пасса, но новый мотор вскоре забарахлил, а потом и вовсе заглох. Пока судья пытался отремонтировать его, лодку, чуть покачивавшуюся в сероватых водах Мексиканского залива, тихо относило течением. Увидев, что мотор отремонтировать не удастся, Вуд подозвал проходивший мимо катер, и тот отбуксировал лодку обратно в гавань Ки-Аллегро. Утром в понедельник Вуд пошел в хозяйственный магазин, находившийся у дороги на Рокпорт, и встретился там со старым другом — биржевым маклером Джоном Диксом. Поговорили немного о рыбалке. Вуд сказал, что поймал всего несколько рыбешек, а Дикс посетовал, что и вовсе ничего не поймал. С рыбой стало плохо. Одни рыболовы-любители утверждали, что морского окуня и пятнистой форели поубавилось из-за слишком интенсивного лова промысловыми судами. Другие винили в этом чрезвычайно засушливую погоду или сваливали все на плотины в верховьях рек, на загрязнение среды промышленными предприятиями и на чрезмерное увлечение рытьем каналов через отмели. Джон Вуд же считал, что всему виной — все эти многочисленные прогулочные катера и лодки, из-за которых залив стал теперь похож на Хьюстон в часы пик.

В то же утро Вуд с женой отправились обратно в Сан-Антонио, и судья по дороге заметил, что их фургон нуждается в ремонте: уже почти отваливался глушитель, и к тому же необходимо было проверить тормоза и сделать балансировку колес. Домой они вернулись в полдень. Вуд поставил машину на стоянку у их дома из темно-красного кирпича — роскошного здания, входившего в жилой комплекс под названием "Шато-Дижон". Этот фешенебельный массив находился в Аламо-хайтс в роще из гигантских дубов и ореховых деревьев прямо напротив Бродвея. Покушение на Джеймса Керра было совершено в каких-то полутора километрах отсюда. Здание федерального суда находилось на Америка-плаза в районе Хемисфир-граундс, примерно в пятнадцати минутах езды от дома Вуда.

Во вторник 29 мая судья, как обычно, проснулся рано. Хотя дело Чагры было отложено, Вуду предстояло присутствовать при отборе присяжных для нескольких других дел. В 8.20 Кэтрин Вуд позвонила в ремонтную мастерскую "Эй-энд-Би эксл", где они обычно ремонтировали свою машину, и сказала управляющему Джину Пилгрему, что "через пару минут" выезжает к нему на фургоне, который хочет оставить в мастерской на ремонт. Судья хотел ехать следом на собственном седане, чтобы подбросить ее затем в центр. Кэтрин Вуд села в фургон, намереваясь выехать со стоянки, как вдруг заметила, что одно из задних колес спущено.

Примерно в 8.30 Вуд вышел из дому и направился к седану. Обычно судья оставлял машину за углом на стоянке, где сейчас находился фургон, но почему-то именно в тот день он припарковал седан прямо напротив их дома. Вуд бросил чемоданчик на переднее сиденье и открыл дверцу со стороны водителя.

В квартире напротив того места, где стояла машина Вуда, как раз в это время пили кофе 28-летний биржевой маклер Джеймс Спирс, его брат Монро, сестра Кэрол, мать и один их друг. Это была семья Адриана Спирса, главного судьи федерального Западного округа штата Техас, который развелся с женой и теперь больше не жил в "Шато-Дижоне". Федеральный судья был уже в предпенсионном возрасте, и через несколько месяцев Джон Вуд должен был сменить его на посту главного судьи округа.

Джеймс Спирс и его сестра Кэрол, которая проживала в Далласе и знала о судье Джоне Вуде лишь понаслышке, случайно выглянула в окно на кухне как раз в тот момент, когда Вуд садился в машину. Вот тогда-то они и услышали этот странный звук. "Нам показалось, что это громкий обратный удар в двигателе, — вспоминал потом Джеймс Спирс. — Очень громкий удар". Кэрол Спирс рассказывала: "Я увидела, как человек, который собирался сесть в машину, сделал шаг назад. Я даже не поняла, что в него стреляли: не было ни крови, ничего. Затем он повернулся и упал на спину". В этот момент Кэрол Спирс сообразила, что громкий звук — это выстрел. И тогда она громко крикнула, чтобы все отошли от окна.

Джеймс Спирс тут же позвонил в полицию и побежал вниз через дорогу к судье, который лежал рядом с открытой дверцей седана. "Вокруг никого не было, — вспоминал он, — совершенно никого. Ни проезжавших машин, ни людей. После выстрела не раздалось ни звука". Глаза у Вуда были открыты. Он молчал и не шевелился. Спирс не видел ни крови, ни маленькой ранки от винтовочной пули, вошедшей в тело судьи под лопаткой и разорвавшейся внутри на десятки мельчайших осколков. Он нащупал шейную артерию, но пульс не прощупывался.