Грязные игры

Через год «Новый русский вестник» стал самым читаемым на Брайтон-Бич и в других «русских» районах Нью-Йорка.Конечно, для Валеры это был тяжелый год. Он лично, не доверяя рекламным агентам, бегал по все­му городу, выколачивая из бесконечных бывших советских граждан — стоматологов, держателей мел­ких лавок и магазинов, ресторанов и частных фир­мочек, объявления для своей газеты. Валера сам читал все материалы, безжалостно бракуя то, что, по его мнению, будет неинтересным. Он даже до­бился, чтобы газету получали не только в Нью-Йор­ке, но и в других американских городах, где много русских, — в Лос-Анджелесе, Балтиморе, Сан-Фран­циско, Бостоне, Чикаго. И наконец, газета начала приносить прибыль.Может быть, видя успехи Валеры, прежние вла­дельцы газеты догадывались, кто на самом деле стоял за всеми свалившимися на них бедами. А может, и нет. В любом случае после драки, как го­ворится, кулаками не машут...

Итак, популярность «Нового русского вестника» росла. А остальных эмигрантских изданий соответ­ственно падала. Выходцев из СССР и России в Аме­рике не так уж много — во всяком случае, не так много, как кажется на первый взгляд. Куда нам до латиноамериканцев, китайцев, итальянцев или даже тех же самых осевших здесь чуть ли не сразу после открытия Нового Света и продолжающих оседать и по сей день ирландцев. Борьба за русского чита­теля, русского зрителя, русского слушателя в Аме­рике всегда была очень жесткой. А Валерий Муни- пов постепенно набирал очки в этой борьбе.Следующим его приобретением стала небольшая русскоязычная радиостанция. Валера купил ее за бес­ценок — хозяин радиостанции, бывший дирижер из Ленинграда, пытался бороться с бездуховностью и жаждой наживы эмиграции своеобразным спосо­бом — он с утра до вечера крутил в эфире симфони­ческую музыку, сопровождая ее скучнейшими ком­ментариями. Радиостанция как-то держалась на плаву только потому, что ежедневно в выпуске но­востей сообщали о свадьбах и похоронах среди рус­скоязычных жителей города. В конце концов полно­стью разочаровавшийся в своих соотечественниках дирижер устроился настройщиком, а радиостанцию продал Валере. Причем, прощаясь, он выразил на­дежду, что у Валеры «получится то, что у него не получилось».Конечно, у Мунипова и на этот раз все получи­лось. По радио начали транслировать Вилли Тока­рева, Новикова, Аркашу Северного, Мишу Гулько и остальных приблатненных певцов. Разумеется, каж­дый эмигрант по дороге на работу и с работы вклю­чал только «Радио «Балалайка» (так, не мудрствуя лукаво, Валера назвал свою станцию) и пускал сле­зу под «Поручика Голицына» или «Призрачно все в этом мире бушующем». Всем очень нравилось.

Дальше — больше.

Валера постепенно скупил все русскоязычные га­зеты Нью-Йорка, еще две радиостанции и кабель­ный канал телевидения. Он уже мог позволить себе купить просторный дом и хорошую машину.Нельзя сказать, что он никогда не вспоминал свою бывшую родину. Он переписывался со своими бра­тьями — Пашей и Жорой, впрочем откровенно иг­норируя просьбы забрать их в Америку. В отноше­нии братьев у него были другие планы. И конечно, писал письма Фатиме. Примерно раз в год. Но от­вета по-прежнему не было...

Так пролетело пять лет.

И вот наступил долгожданный момент обретения американского гражданства. На Валеру не произве­ла никакого впечатления торжественно-напыщенная церемония и тем более высокопарная речь судьи о том, что с этой минуты он обязан служить благосос­тоянию Соединенных Штатов Америки. Если уж кому и собирался служить Валера Мунипов, то только самому себе. А уж отнюдь не Соединенным Штатам.Однако этот день, спустя пять лет после того, как он ступил на американскую землю, стал нача­лом новой жизни для Валеры Мунипова. Он, Вале­ра, умер, исчез. Вместо него появился новый граж­данин Соединенных Штатов Патрик Норд. Проще говоря, он поменял фамилию и имя.Фамилия «Норд» очень распространена в англо­язычных странах. Услышав ее, никому и в голову не придет спрашивать о ее происхождении. И уж конечно мало кто знает, что так в Астрахани поче­му-то называют дующий с моря южный ветер...