Грязные игры

– Нет, глупышка, английский, разумеется. – С этими словами она втянула живот. – И еще я хочу, чтобы к пиджаку приделали эполеты.

У Тары душа ушла в пятки. Что делать? Шэрон с трудом застегнула бы на себе жакет двенадцатого размера. А тут еще и эполеты. Каким образом можно приспособить эполеты к такому костюму?

Кабинет Шэрон она покидала в подавленном настроении, понимая, что на ее карьере поставлен крест.

В течение следующего дня она ломала голову, не стоит ли уйти самой, но в конце концов приняла решение сделать один звонок и набрала номер фирмы – дистрибьютора одежды от Калвина Кляйна.

– Зара, это я, Тара, – сказала она, услышав знакомый голос. – Послушай, милая, у меня возникла неразрешимая проблема. Меня должны уволить из «Трибюн», а я здесь всего неделю проработала. Даже меньше. Моей карьере конец. Даже жить больше не хочется.

– Попробую угадать, в чем дело, – послышался жизнерадостный голос Зары. – Держу пари, что Шэрон попросила тебя приобрести для нее модный костюм восьмого размера. Так?

Тара едва не потеряла дар речи.

– Откуда ты знаешь? – пролепетала она.

– Это ее обычные штучки. К ним давно все привыкли. Не обращай на нее внимания и выкинь эти мысли из головы. Все, что от нас требуется, – это отпороть этикетку с цифрой «двенадцать» и заменить ее на восьмерку. Раньше, до того как Шэрон немного похудела, было еще смешнее. Тогда нам приходилось делать из ее восемнадцатого размера двенадцатый. А эполеты? Она наверняка требует эполеты. Без них она шагу ступить не может.

Тара откинулась на спинку кресла. Ей показалось, что гора свалилась с плеч. Посмотрев на свои ногти, она увидела, что лак остался лишь на одном. И только тогда она вспомнила, что услышала, когда сидела в приемной Шэрон.

«Если мы, «гребаные лесбиянки», чем-то и можем помочь друг другу, – подумала она, – то только совместными действиями». В справочнике на рабочем столе Тары были телефоны всех сотрудников группы «Трибюн», включая главных редакторов. Тара нашла телефон Джорджины. Назваться она не осмелилась, но облегчила свою совесть, оставив послание на автоответчике.

«Может, хоть сегодня мне удастся снова завоевать его», – думала Келли, нежась в ванне. Дуглас обещал провести весь вечер дома. Она решила подать на ужин что-нибудь исключительное. Времени на то, чтобы заказать деликатесы из «Савоя», у нее было предостаточно.

Но Дуглас вернулся домой лишь около полуночи. Его ожидал празднично сервированный стол и шампанское в ведерке со льдом. Услышав шаги мужа, Келли поспешно зажгла свечи.

Она встретила его одетая в белоснежный и почти прозрачный пеньюар с глубоким декольте. Белокурые волосы, перехваченные белой атласной лентой, эффектно ниспадали на плечи. Когда Дуглас нагнулся, чтобы поцеловать ее в щеку, она подставила ему губы. Но поцелуя не последовало.

Келли обняла его за шею, однако Дуглас тут же высвободился:

– Нет, Келли, ничего не выйдет. Я устал и хочу спать.

– Но, Дуглас! – разочарованно воскликнула она. – Я приготовила тебе ужин.

Дуглас с изумлением посмотрел на уставленный яствами стол. Келли в жизни ничего не готовила сама. Он покосился на прозрачный пеньюар, под которым не было ничего, даже трусиков, и подумал: «Господи, как же я мог вляпаться в такую историю?»

– Я ужинал, – коротко бросил он и поднялся в свою спальню. В опочивальню Ральфа Лорена, как именовала ее Келли. Все комнаты в их доме носили звучные имена. Спальня Версаче, спальня Шанель, гостиная Диора… Келли оформляла интерьер, строго следуя каталогам.

Она услышала, как наверху хлопнула дверь спальни, и упала на софу, беспомощно раскинув руки, словно тряпичная кукла.

Что делать? Келли откупорила бутылку шампанского, наполнила бокал и задумалась. В кои-то веки Дуглас был дома. Упускать такую возможность нельзя. Поскольку она собиралась родить, ей хотелось уверить Дугласа, что ребенок зачат естественным путем.

Дождавшись, пока свет в спальне погаснет, и дав мужу еще четверть часа на то, чтобы уснуть, она сняла пеньюар, бесшумно проскользнула в его спальню и легла в постель рядом с ним. Нащупав его фаллос, она едва не вскрикнула от радости: тот был тверд, как скала.

Не успел Дуглас осознать, что случилось, как Келли уже оседлала его и принялась двигаться вверх-вниз.

– Прекрати! – прошипел он. Келли даже испугалась – в голосе мужа прозвучала холодная ненависть.

– Но, Дуглас, ты же меня хочешь! – взвыла она. – Он у тебя стоит, как в былые годы. Расслабься, дорогой, я все сама сделаю.

Дуглас закрыл глаза, но лишь от собственного бессилия. И это была его роковая ошибка. Естественный запах, который источала кожа Келли, был поистине неотразим. Дуглас заметил это еще в тот раз, когда они с Келли впервые оказались в постели. Сама она это прекрасно знала и потому, ложась в постель, никогда не пользовалась духами. И вот теперь ее возбуждающий аромат совершенно одурманил его.

Не прошло и минуты, как Келли ощутила, что его член напрягся, а затем, пульсируя, начал изливать в ее лоно горячие волны.

Распростершись рядом с Дугласом, Келли вдруг поняла, что стонет он вовсе не от удовольствия.